Отвергнутая жена дракона, или Хозяйка магического приюта
Шрифт:
Я передергиваю плечами, ежусь при мысли о судьбе этой девицы. Ей привалил такой бумеранг, что не позавидуешь!
— И что, в итоге? — осведомляюсь. — Уверена, она выбрала монастырь. Там ей хотя бы не придется голодать и мерзнуть.
— Ты права. Виттория призналась перед слугами, что оклеветала тебя. А потом отправилась на пожизненное служение в монастырь. Теперь все слуги в курсе, что были к тебе несправедливы. В их глазах ты белая жертва.
— Белая жертва?
— Это значит, каждый из слуг считает тебя невинно пострадавшей и готов из кожи вон лезть, лишь бы завоевать твое прощение, —
— Это очень… мило с их стороны, — пожимаю плечами. — Виттория несет свое наказание в монастыре. Слуги готовы лезть из кожи вон, чтобы мне угодить. А ты, Браггар? Ты, мой муж. Ты должен был меня защищать, а вместо этого поверил клевете и выгнал с позором из дома. На что ты готов, чтобы я вернулась?
Глава 60
— Что ты хочешь, Даяна? Деньги? — он впивается в меня внимательным взглядом и тут же сам отвечает: — Нет, о чем я… Не деньги, конечно. Ты ждешь моих извинений. Мне жаль... мне очень жаль, что я поверил лживой Виттории. Фила сбежала. Я был не в себе. На столе лежала ее записка, где она винила тебя в своем побеге. Прости.
Он неотрывно всматривается в мое лицо, ждет моей реакции. При этом волнение выдает только учащенное дыхание. Грудь часто вздымается, в то время, как лицо остается непроницаемым. Его извинения звучат искренне. В конце концов, если бы мою племянницу кто-то обидел, и она пропала, оставив объяснительную записку, я бы стерла ее обидчика в порошок, даже до полиции не дошла!
Встречаю взгляд дракона и коротко киваю:
— Твои извинения приняты.
В его темных глазах читается облегчение, и он подается мне навстречу, поэтому поспешно добавляю:
— Мое прощение — это не гарантия совместного будущего. Нам еще много предстоит обсудить. Раз уж ты заговорил об этом, Браггар, что теперь будет с Филой и остальными одаренными?
— Им придется пройти проверку в кабинете мага дознавателя, — поймав мой встревоженный взгляд муж опускает на мою руку горячую ладонь. — Все будет проходить под моим наблюдением. Никто не причинит им вреда.
— Но зачем вообще нужна какая-то проверка? — во мне снова включается мама-медведица. — Детям только лишний стресс. Им бы уже выдохнуть и спокойно зажить, чтобы никто их не трогал!
— Прояви терпение, Даяна. Скоро многое поменяется. Но для начала, чтобы доказать невиновность детей, надо доказать влияние менталиста.
— Тот менталист... — нетерпеливо ерзаю на стуле. — Его уже нашли?
Браггар с досадой поджимает губы, мотает головой и делает глоток из своей чашки, чем напоминает, что у нас тут вообще-то чаепитие! Воздух наполнен тонким ароматом свежезаваренного чая с лёгкой горчинкой бергамота и медовой сладостью, а на тарелке лежит горка печенья с ванильным ароматом. Уже давно на нее поглядываю. Кажется, нечто подобное я ела в прошлой жизни. Поймав мой взгляд, Браггар безмолвно протягивает мне блюдо, предлагая угоститься, и я с благодарностью принимаю десерт. Горячий, обжигающий напиток согревает меня изнутри, а на языке растекается сладковатый вкус ванили, помогая немного расслабиться.
Украдкой
— ...Главное — не установить личность менталиста, а поймать организатора. Я давно следил за Гринвальдом. Его защита была настолько искусной, что даже с артефактами мои лучшие агенты не могли проследить за ним напрямую. Любая попытка приблизиться оборачивалась провалом. Его ментальные заклинания ставили шпионов под контроль, а иногда полностью стирали их воспоминания.
Киваю, подцепляя очередное печенье с блюда, но еда опять забыта на полпути — рассказ мужа захватывает меня целиком. Отставляю чашку на блюдце и спрашиваю, слегка наклоняясь вперёд:
— Это просто ужасно! И что ты сделал?
— Небольшой фокус. Пока мои агенты изображали из себя неуклюжих новичков, постоянно подставляясь и отвлекая внимание Гринвальда, я внимательно наблюдал за ним из тени. Через несколько недель я заметил закономерность. Каждую первую ночь месяца он посещал Интернат. Конечно, это само по себе не преступление, но я задался вопросом. Зачем Верховному Магистру тайно общаться с детьми без ведома администрации? Я отправился туда сам. Спрятался под иллюзорным покровом и узнал все, что мне надо.
Он снова отпивает чай. Неторопливо, будто смакуя каждый глоточек. И тут я понимаю, что моему мужу можно писать сценарии. Это самое настоящее искусство — прервать интригу в момент наивысшего интереса...
— И что, в итоге? — тороплю мужа.
— Оказалось, Магистр тщательно выбирал самых одарённых детей, — продолжает Браггар. — Гринвальд закладывал в их сознание заклинания, которые активировались только после совершеннолетия. Эти чары стирали их личности и превращали в идеальных исполнителей его воли. Некоторые потом становились Ловцами, а некоторые — рядовыми магами на службе Императора.
Сердце сжимается от сочувствия, когда в голове всплывают образы беззащитных детей. Бедные крошки! Сначала этот подлый маг оторвал детей от родителей, а потом использовал для своих гнилых целей. Мерзкий, коварный тип!
— Моё расследование не ограничилось слежкой. Мне удалось привлечь одного из его бывших воспитанников, которому чудом удалось избежать полного ментального подчинения. Этот молодой человек, ныне сильный маг, рассказал, как в день покушения Гринвальд собственноручно привёл во дворец ребёнка, которого мы ошибочно считали виновным в покушении на Императора.
Браггар снова делает паузу и ловко подливает мне чай из расписного фарфорового чайника. Его сильные руки так точно и естественно выполняют каждое движение, будто это самое обычное дело — ухаживать за женой. Мне становится необыкновенно приятно. В груди разливается тепло. Мой бывший муж не был лордом, у него не было никакой прислуги, но он ни разу не ухаживал так за столом.
Тронутая его заботой, смущенно улыбаюсь и бормочу: "спасибо", а Браггар тем временем продолжает свой рассказ. Объясняет, что Гринвальд не только организовал два предыдущих покушения на Императора, но и намеренно привёл туда детей, чтобы выставить их убийцами. Теперь у мужа есть неоспоримые доказательства — показания свидетелей.