Озорная леди
Шрифт:
– Боюсь, что сквайр взял вас в плен, чтобы вручить мне. В данный момент он просит музыкантов сыграть вальс, хотя Элиза обычно оставляет этот танец на более позднее время.
– Представьте себе, только что сквайр назвал Элизу неисправимой свахой! – рассмеялся Ричард.
– Да, они оба хороши, – в тон ему ответила Чентел, – только сквайр еще более прямолинеен, чем его жена.
Ричард поклонился:
– Как бы там ни было, я у ваших ног. Так не будем же разочаровывать хозяев. Позвольте пригласить вас на танец.
Чентел улыбнулась,
– Вы ведь не хотите огорчить нашего радушного хозяина?
Чентел засмеялась и поднялась:
– Что ж, мне не хотелось его огорчить.
– А меня? Я понимаю, что я только военный трофей, но неужели у вас не останется ни капли симпатии и для меня? – лукаво глядя на девушку, произнес Ричард, увлекая ее в центр зала.
– А о какой симпатии может идти речь, милорд? – спросила его Чентел, дерзко глядя ему прямо в глаза. В ее манере держаться не было и намека на флирт. Ее вопрос прозвучал как вызов.
Теперь Ричард начинал понимать, почему эта девушка отпугивала молодых людей. Однако не в правилах многоопытного мужчины было отступать перед строптивостью красотки, а потому он поднял перчатку.
– О вашей ко мне, – парировал он, чувствуя, что тонет в этих изумрудных озерах. Он властно обхватил ее за талию и закружил в танце. – Я мог бы представить вам свои рекомендации, но мне не хотелось бы таким образом подчеркивать свои достоинства.
– Понимаю. Так, значит, одно из ваших лучших качеств – скромность? – невинно заметила Чентел.
– Так и есть. Но почему мы все время говорим обо мне? Давайте лучше поговорим о вас.
– Обо мне? Но это очень скучно, а я не хочу вас утомлять.
– Так кто же из нас излишне скромен? – поддразнил ее Ричард, в душе удивляясь, почему она не воспользовалась возможностью представить в выгодном свете свои достоинства и произвести хорошее впечатление, как это делали многие кокетки, танцуя с ним.
– Это вовсе не застенчивость. Просто я веду на редкость однообразную жизнь, и у меня нет никаких особых талантов, которыми я могла бы похвастаться.
– Разве нет? – Ричард нашел ее ответ весьма забавным. – Думаю, другие с вами не согласятся. Чентел поняла, на кого намекал ее кавалер:
– Если вы говорите о сквайре, то он честный человек и потому не станет расписывать мои несуществующие достоинства.
Ричард усмехнулся:
– Он сказал, что у вас твердый характер.
– Боже мой, и после этого вы решились пригласить меня на танец?
– Женщины с характером меня не пугают. – Он поймал ее дерзкий взгляд и, подчиняясь безотчетному импульсу, прижал покрепче к себе. – Меня всегда увлекает хорошая схватка.
Она замерла в его объятиях, мгновенно ощетинившись.
– А меня – нет.
– Разве это не так,
– Не смейте меня так называть! – Ее глаза потемнели, как море перед бурей, и на щеках вспыхнул яркий румянец.
Ричард был совершенно очарован. Девушка, казалось, стала еще прелестней в гневе. Он не знал, что на него нашло, но не мог остановиться. Должно быть, он сошел с ума… Но мисс Чентел Эмберли держала его на расстоянии, и ему вовсе не нравилось, что она обращается с ним как с незнакомцем. В конце концов, он вовсе не чувствовал себя чужим по отношению к ней!
– Почему? – переходя на еще более интимный тон, спросил Ричард.
– Только сквайр называет меня уменьшительным именем. – Голос Чентел звучал совсем холодно. – Вы, сэр, меня не знаете и потому не имеете на это права.
– А если я собираюсь узнать вас получше? – загадочно улыбаясь, промолвил Ричард. Она гордо вздернула подбородок.
– Все равно вы не можете меня так называть! Ричард рассмеялся и, закружив ее, на мгновение прижал к себе.
– Могу ли я называть вас Чентел? – нежно прошептал он.
Чентел пристально посмотрела на партнера. На лице у нее появилось выражение полнейшего изумления, и она отстранилась от него. Черт побери! Вне всяких сомнений, она его узнала. Он понял по ее поведению, жестам, по тому, как напряглось ее тело.
– Скажите мне, – едва сдерживая волнение, спросил он, – вы не останетесь на поздний ужин после танцев?
– Нет, не останусь. А почему вы об этом спрашиваете?
Ричард пожал плечами:
– Я очень надеялся провести с вами вечер. Кажется, там собирается веселая компания. Вы не перемените своего решения?
– Нет, – отрезала Чентел.
– Когда вы собираетесь вернуться домой? Может быть, вы позволите вас проводить? – все еще надеясь, что ошибся, спросил Ричард.
– Нет, спасибо, – поставила она его на место с откровенной прямотой. – Меня проводит сквайр Питерсон.
– Понимаю, – холодным тоном произнес Ричард, после чего оба они замолчали. Чувствовалось, что она с нетерпением ожидает конца танца; когда музыка наконец смолкла, Чентел сухо произнесла полагающееся «благодарю» и тут же ускользнула от Ричарда, оставив его в замешательстве.
Он наблюдал за беглянкой; она подошла к сквайру и что-то ему сказала. Даже не очень проницательный человек догадался бы, о чем шла речь. Без сомнения, Чентел собиралась побыстрее вернуться в Ковингтон-Фолли. Как он желал бы увидеть ее этой ночью! Черт побери эту женщину!
Ричард вышел из бального зала и направился в комнату, где играли в карты, разглядел среди гостей своего приятеля и позвал его:
– Эдвард, мне надо срочно поговорить с тобой, удели мне минутку.
К нему подошел мужчина с очень подвижным лицом, небесно-голубыми глазами и светлыми волосами, отливающими золотом при свете свечей. Он бросил взгляд на свои карты и ответил: