P.S. Я все еще люблю тебя
Шрифт:
– Я жду письма, – говорю я.
– От кого?
– Просто… ни от кого важного. – Ошибка новичка. Мне следовало придумать имя, поскольку глаза Китти сужаются, и теперь она по-настоящему заинтересована.
– Если бы оно не было от кого-то важного, ты бы так по-идиотски не высматривала его в окно. От кого оно?
– Если уж тебе так хочется знать, то, на самом деле, письмо от меня. Одно из тех моих любовных писем, которые ты разослала. – Я тянусь через стол и щипаю ее за руку. – Оно возвращается ко мне.
– От мальчика со смешным именем. Амброуз. Что за имя такое,
– А ты помнишь его вообще? Он раньше жил на нашей улице.
– У него были золотистые волосы, – произносит Китти. – И скейтборд. Один раз он дал мне поиграть с ним.
– Это на него похоже, – говорю я, припоминая. Из всех парней, он был с Китти самым терпеливым, хотя она и была занозой.
– Прекрати улыбаться, – приказывает Китти. – У тебя уже есть парень. Тебе не нужен второй.
Моя улыбка сползает.
– Мы просто переписываемся, Китти. И не рычи на меня. – Я наклоняюсь, чтобы еще раз ее ущипнуть, но она вскакивает раньше, чем я успеваю. – Что ты собираешься сегодня делать?
– Мисс Ротшильд обещала, что возьмет нас с Джейми в парк для собак, – отвечает Китти, ставя свою грязную миску в раковину. – Я собираюсь пойти к ней и напомнить это.
– В последнее дни ты проводишь с ней много времени. – Китти пожимает плечами, и я мягко добавляю: – Только не надоедай, хорошо? Я имею в виду, ей, как бы, сорок; у нее могут быть и другие дела, которыми бы она хотела заняться в субботу. Как, например, отправиться на винодельню или в спа. Ей не нужны твои приставания по поводу свиданий с нашим папой.
– Мисс Ротшильд любит проводить со мной время, так что держи свое маленькое мнение при себе.
Я, нахмурившись, смотрю на нее.
– Серьезно, у тебя такие плохие манеры, Китти.
– Вини за мои манеры себя, Марго, да и папочку тогда. Вы – те, кто воспитал меня таким образом.
– Тогда, полагаю, ты никогда и ни в чем в жизни не будешь виновата благодаря такому дрянному воспитанию.
– Полагаю, никогда.
Я издаю крик отчаяния, и Китти смывается, напевая себе под нос, от души радуясь тому, что раздосадовала меня.
Дорогая Лара Джин,
Для справки, единственная причина, по которой девушки обращали на меня какое-либо внимание, была в том, что я был лучшим другом Питера. Вот почему Сабрина Фокс попросила меня быть ее кавалером на выпускном в восьмом классе! Она даже попыталась сесть рядом с Питером в «Ред Лобстер» перед танцами.
Что касается колледжа, мой папа учился в университете штата Северная Каролина, поэтому он очень настаивает на нем. Он говорит, что у меня есть деготь в крови. Мама хочет, чтобы я остался в штате. Я еще никому этого не говорил, но сам я очень хочу поехать в Джорджтаун. Готовлюсь к SAT, пока мы разговариваем.
В любом случае… вот твое письмо. Не забудь про свое обещание. Мне действительно нравится писать друг другу письма, но могу я также узнать твой номер телефона? Тебя довольно-таки тяжело найти в интернете.
Моя первая мысль – он не видел видео. Он же не мог!
Я снова смотрю на письмо и там, внизу записан номер его телефона.
Я моргаю. Письма были достаточно безобидными, но если бы мы с Джоном начали общаться по телефону, было бы это своего рода изменой? Есть ли вообще разница между обменом смс и письмами? Первый вариант – более быстрый. Но сам процесс написания письма – выбор бумаги и ручки, указание адреса на конверте, наклеивание марки, не говоря уже о поднесении ручки к бумаге… это гораздо более продуманно. Мои щеки горят. Он гораздо… романтичнее. Письмо – это то, что хранят.
Кстати говоря о… Я разворачиваю второй листок бумаги в конверте. Это мятая почтовая бумага, которую я быстро узнала. Плотная кремовая бумага с выгравированными темно-синими ЛДСК вверху. Подарок на день рождения от папы в тот период, когда я восторгалась любым предметом с монограммой.
Дорогой Джон Амброуз Макларен,
Я знаю точный день, когда все началось. Осенью, в восьмом классе. Мы попали под дождь, когда нам пришлось убирать все биты для софтбола после физкультуры. Мы начали бежать обратно к зданию, но я не могла бежать так быстро, как ты, так что ты остановился и схватил мою сумку тоже. Это было даже лучше, чем если бы ты схватил меня за руку. Я до сих пор помню, как ты выглядел – твоя футболка прилипла к спине, волосы мокрые, как будто ты только что вышел из душа. Когда начался ливень, ты кричал от радости и вопил, как маленький ребенок. И случился тот момент – ты посмотрел на меня, твоя улыбка была во все лицо. Ты сказал: «Давай же, ЭлДжи!»
И прямо тогда это произошло. В этот момент я поняла, вплоть до своих насквозь промокших кед. Я люблю тебя, Джон Амброуз Макларен. Я действительно люблю тебя. Я, возможно, любила тебя всю среднюю школу. Думаю, ты тоже мог бы любить меня в ответ. Если бы ты только не переехал, Джон! Это так несправедливо, когда люди уезжают. Будто только их родители решают что-то, и ни у кого другого нет права голоса в этом вопросе. Не то, чтобы я даже заслужила голос – я не твоя девушка или кто-то еще. Но ты, по крайней мере, должен быть вправе говорить.
Я действительно надеялась, что однажды буду звать тебя Джонни. Один раз твоя мама пришла за тобой после школы, когда наша компания тусовалась на крыльце. Ты не видел ее машины, так что она посигналила и позвала: «Джонни!». Мне очень понравилось звучание имени. Джонни. Однажды, я готова поспорить, твоя девушка будет называть тебя Джонни. Ей очень повезло. Может быть, у тебя уже есть девушка прямо сейчас. Если есть, знай – давным-давно в Вирджинии была девочка, которая любила тебя.