Пацаны, не стреляйте друг в друга
Шрифт:
– Может, тебе еще паспорт показать?
– Покажи.
– Ага, счас!.. На Краснопрудной я живу, в районе Третьего кольца... Очень удобно, до работы вроде бы и не близко, но по одной линии, ну, если на машине. Сам понимаешь, на метро я не езжу...
– Куда не ездишь?
– На работу.
– А работаешь где?
– Бизнес у меня. Гостиничный. Муж в свое время несколько этажей в «Абэвэгэдэйке» выкупил...
– Где?
– Объясняю. Для тех, кто в танке. Гостиничный комплекс так называется, «Измайлово». Потому
– Измайловский гостиничный комплекс.
– Можно и так сказать... Своя гостиница там у нас. Я ею занимаюсь.
– И в интернет-кафе ходишь.
– В какое интернет-кафе? – спала с лица Нонна.
– С сестрой, говоришь, по телефону общаешься? – основательно насел на нее Панфилов.
– Да. А что?
– И давно ты у нее в последний раз была, до ее смерти?
– Ну, не очень... Недели за три до того...
– А я тебя раньше видел. Знаешь, когда? За два дня до того, как Настя видеозапись получила...
– Какую видеозапись? – побледнела она.
– Там Грецкий с твоей сестрой барахтался. Ты эту запись потом через интернет-кафе Насте на электронную почту сбросила...
– Ты в своем уме? – дрожащим голосом спросила Нонна.
– В своем... И ты правильно все сделала...
Панфилов знал, как окончательно сбить ее с толку.
– Исправила свою старую оплошность, – продолжал он.
– Какую оплошность?
– Знаешь, какую. Когда в постель со мной легла... Тогда ты Грецкому на руку сыграла. Теперь мне... Или ты думаешь, меня радует, что Настя живет с Антоном?
– Нет, не радует...
– Вот и спасибо тебе за то, что с записью подсобила.
– Пожалуйста...
– Теперь вопрос, зачем ты это сделала?
– Для тебя...
– А здесь ты врешь. Не думала ты обо мне. Как насолить Грецкому, думала...
– И это...
– Впрочем, не важно, зачем ты это сделала. Важно, что за этим последовало.
– Что?
– Убийство твоей сестры... Преступник не оставил после себя следов взлома. Судя по всему, он проник в дом по доброй воле хозяйки... Не известно, когда он это сделал. Может, днем, накануне убийства. Может, ночью...
– Если ночью, то это не я.
– У тебя есть алиби?
– Я что, должна оправдываться?
– Если я игрушечный мент, то нет. Если настоящий, то да...
– Ты настоящий.
– Тогда оправдывайся.
– Дома я той ночью была.
– С мужем?
– Да... То есть нет... – Нонна смотрела на него испуганным, но совершенно трезвым взглядом.
Похоже, до нее дошло, в какую историю она влипла. И не только страх в глазах, но и досада на себя. И дернул ее черт сунуться к Панфилову в гости...
– Где муж был?
– В командировке... Симпозиум у них был. В Чехии... Ну, это так называется...
– Бабы, выпивка?
– Ну, насчет баб я точно не скажу. Но выпивка – да. Выпить он не дурак...
– Если одна, почему бы к сестре не съездить?
– Но я не была у нее... Одна была... Но я не могла в Серебровку без машины поехать...
– Не могла, – в раздумье кивнул Панфилов.
Именно об этом он думал сейчас. Дело в том, что поселок охранялся. Вахтер-охранник у шлагбаума записывал номера всех въезжающих и выезжающих машин. Все номера были проверены, ни один из них не принадлежал гражданке Малеевой, в девичестве Рощиной... В обход контрольно-пропускного пункта в поселок можно было попасть по тропке, спускающейся с обрыва в обход последней линии домов, по дорожке из заповедного леса, а также по воде, со стороны озера. Можно, но только в пешем порядке.
– Но ты могла попасть в дом на лодке.
– На какой лодке?
– На обычной, весельной. Дом твоих родителей выходит на озеро...
– Выходит, – в растерянности согласилась Нонна. – Но меня там не было. Мама может подтвердить... Можешь пойти к ней и спросить. Правда, сейчас не время...
– Спросим, обязательно спросим...
– Скажи, ты сумасшедший? Как ты мог подумать, что я родную сестру, своими руками?
– Так же, как и камеру к ней в спальню поставила...
– Ты – идиот!
– А вот этого не надо! – набычился Панфилов.
– Извини... Но я не убивала... Не могла убить... Да и откуда у меня пистолет?..
– Пистолет в наше время не проблема...
– Может быть... Но зачем мне убивать Аллу?
– А зачем ты порнофильм с ее участием сняла?
– Ты должен знать, что такое ревность...
– Мужская ревность отличается от женской. Но месть бывает и там, и там...
– Вот видишь...
– Ты отомстила, но этого могло показаться мало...
– Извини, но ты точно не в себе. Если бы дошла до белого каления, я бы начала с Грецкого...
– С него можно начать. Но им же можно и закончить...
Панфилов вспомнил, чем только что стращала его пьяная Нонна. Убийце могло быть мало Аллы Максютовой, ему еще и Грецкие нужны... Грецкие. И Антон. И Настя. И, возможно, Агата...
– А начала ты с Павла Ивановича Максютова... – пристально глянул он на женщину.
– С кого? С Павла? Ты шутишь? Его я точно не убивала!
– Точно не убивала? А его жену, значит, не точно!
– Не придирайся к словам!
– А я вот взял и придрался, – он не сводил с нее немигающего взгляда.
– Когда это случилось, мы с мужем на Мальдивах отдыхали... Как думаешь, это алиби?
– Алиби для тебя. Но не для наемника.
– Для наемника? Хочешь сказать, я киллера наняла? Ну, ты совсем съехал... Что, лавры лейтенанта Коломбо покоя не дают? Так ты у нас целый капитан!.. Капитан – звучит гордо!.. Лет этак для двадцати пяти. А тебе сколько?
– Не гони волну, подруга. Успокойся. Выпить хочешь?