Палочка для Рой
Шрифт:
— Быть таким же упорным и трудолюбивым, — сказала я. — И именно такая верность, как у них, потребуется тебе и твоим друзьям. Люди, прикрывающие друг другу спину, имеют куда больший шанс выжить. Другие же…
Он содрогнулся.
Хорошо.
Поттер описывал его как парня умного, но расхлябанного и не имеющего цели. У него, кстати, и с общением были кое-какие проблемы, но этим он среди членов нашей группы не выделялся. Я подозревала, что по этому признаку мы здесь и собрались — популярные ученики были слишком заняты
Итак, мы были бандой неформата.(37) С этим я могла работать.
— Тот факт, что ты здесь, означает, что ты немного умнее других, — сказала я. Разумеется, это была ложь. Он был здесь потому, что был другом Поттера, и Поттера напрягало от него постоянно таиться. И тем не менее, поглаживание чужого эго благоприятно сказывалось на морали.
В армии новобранцев ломали, а затем дрессировали с нуля в том ключе, в котором это было необходимо военным. Я пока что не могла сделать с мальчишкой того же самого; он не давал своего согласия, и просто побежал бы жаловаться родителям.
Если верить его братьям, в его подсознании скрывалась подспудная тревожность, ощущение небезопасности. Вполне вероятно, братья и были причиной этого. Также вполне возможно, что самые непривлекательные черты его характера также брали своё начало в этом подавленном страхе.
И тем не менее, по словам всё тех же близнецов, он был достаточно верным другом, чтобы иметь все шансы попасть на Хаффлпафф, и сейчас нам было необходимо именно это. Мне нужно было просто завоевать его преданность, а это займёт время.
Он нахмурился, но тут же выпрямил спину.
Сообщить людям, что они особенные, не такие — один из стандартных приемов при создании секты. Нужно только найти недовольных жизнью, верящих, что с ними обошлись несправедливо, и за это им положена компенсация. А потом сказать им, что вы знаете, как дать им то, чего они заслуживают. Так же поступала любая группа революционеров.
— Будет тяжело, — сказала я. — Но в конце концов мы останемся в живых.
Скорее всего, лишь некоторые из нас. Я совсем не горела желанием повторить речь Легенды о том, что многие из нас, вероятно, погибнут. Я сомневалась, что школьники смогут это принять.
Даже Гермиона ещё не свыклась до конца с концепцией смерти. Она знала о ней как о чём-то отвлечённом, теоретическом. Но смерть Уоррингтона всё изменила. Я ловила на себе её тревожные взгляды.
— Мы сражаемся потому, что вынуждены, — сказала я. — И когда отпадет необходимость сражаться, мы сможем вернуться к играм в подрывной покер. Ну, кроме меня…
Поттер наклонился вперёд и заговорщицки прошептал:
— Она придумала, как убить человека с помощью десяти колод карт и одной жвачку.
Он думал, что шутит. Вообще-то, там можно обойтись и без жвачки.
— Итак, как же нам становиться лучше? —
— В одном поединке из трёх, — сказала я. — Думаю, сражение с двумя одарёнными третьекурсниками позволит мне продержаться против ученика пятого или шестого курса, по крайней мере, пока они не начнут эти приколы с невербальными заклинаниями.
Противодействовать им будет чертовски сложно. Я поняла это по нескольким дуэлям старшекурсников. Пусть никто из них не был сверходарённым, они имели просто подавляющее преимущество — можно было не выкрикивать название своей атаки, как все эти анимешные героини.
— Сражения с тобой помогли нам стать лучше, — сказал Джордж. — Практика и всё такое. Но нам нужна новая кровь, иначе мы будем просто привыкать к манере боя друг друга.
— Вот поэтому я позвала кое-кого ещё, — сказала я.
Я кивнула, и в комнату вошёл Теренс Хиггс.
Джордж и Фред задеревенели и шагнули ему навстречу.
— Что? — спросили они, практически в один голос. Хоть они и были больше других свободны от факультетских предрассудков, квиддичное соперничество оставило в их жизни слишком глубокий след.
— Я хочу присоединиться к вашей группе, — проговорил Хиггс. Он выглядел неуверенно, хоть и был среди нас самым старшим по курсу обучения.
— Почему? — подозрительно спросил Фред.
— Три дня назад Пожиратели Смерти убили моего дядю, — сказал он. — Вчера моя семья поклялась им служить.
Я практически услышала, как замерли все присутствующие в комнате люди. Такое признание производило эффект разорвавшейся бомбы, его хватило бы, чтобы вся семья Теренса отправилась в Азкабан. Тот факт, что он признавал это перед лицом врага, был ещё более вопиющим.
— Они не хотели, — сказал он. — Но это был единственный способ сохранить жизни остальных детей. Рано или поздно мне придётся сражаться.
— Хочешь, чтобы мы тебя научили убивать авроров? — резко спросил Джордж. Тон его был уже не таким суровым, как несколько секунд назад.
Хиггс покачал головой:
— Я любил дядю. Он был единственным человеком в моей жизни, кто показал, что быть хорошим человеком — это нормально. Раз Пожиратели Смерти убили его, я буду с ними драться, с вашей помощью или без неё.
Он смотрел на нас глазами, в которых стояли слёзы, но губы его не дрожали.
— Тейлор подошла ко мне и предложила вступить, — сказал он. — И мне стыдно, что я не помогал раньше.
Я шпионила, искала детей Пожирателей Смерти, которые общались с родителями. Большинство держало связь через письма, я прочла несколько, и их содержание на многое открыло мне глаза. Большинство писем сжигалось почти сразу после прочтения, так что приходилось читать их через глаза насекомых, отчего получалось не очень.