Палочка для Рой
Шрифт:
Нашей организации требовались деньги; то малое их количество, что я добыла, ограбив дом родителей моего тела, быстро испарялось. Нам нужен был стабильный источник доходов, и та афёра, на которую я сподвигла Люпина во Франции, так же отлично сработает и здесь.
Уже нашёлся семикурсник, брат которого был продавцом подержанных машин. Он будет искать автомобили, отправляемые в утиль, которые его магический родственник починит, а затем продаст их с прибылью. Семикурснику достанется половина денег, и половину из них он
При курсе один к пяти, даже одного-единственного автомобиля будет достаточно, чтобы поддерживать нас какое-то время. Не то чтобы у нас было много расходов; по большей части нам требовалось покупать магические компоненты, вещи и снаряжение.
– Что насчет тебя? — спросила Гермиона. — Мистеру Люпину вообще есть, где жить? Я слышала, его дом оказался повреждён, когда Пожиратели Смерти пришли за ним.
– Он снимал дом, — ответила я. — Его вышвырнули. Сейчас у него, конечно, дела идут лучше.
Дамблдор платил ему из своего кармана, за то, чем там занимался Люпин. Он также получал деньги благодаря теме с подержанными машинами; достаточно, чтобы в последний раз, когда я говорила с ним, он ощущал себя заваленным деньгами.
Конечно, то, что для Люпина было рекой золота, для Малфоев было мелочью на карманные расходы. Оборотни, как правило, были привычны жить в бедности.
Гермиона молчала.
– Всё ещё не уверена, — призналась я. — Пока что даже не ясно, останусь ли я с ним или нет на время летних каникул. По очевидным причинам, они, как правило, держат подобное в секрете.
– Он же сможет вернуться, правда?
– Мадам Боунс отменила законы насчёт оборотней, — ответила я. — Освободила из тюрьмы всех оборотней, за исключением тех, у кого на руках имелись другие преступления.
Было у меня тревожное чувство, что этого окажется недостаточно. Министерство убило некоторых оборотней, и некоторые из тех, кто выжил, скорее всего, гневались на правительство за десятилетия официального расизма, даже если не имелось других причин.
Я ощутила чьё-то присутствие за спиной.
Там в нерешительности мялась Миллисент.
После смерти Трейси она провела большую часть года в состоянии шока и депрессии, став тенью прежней себя. Я редко видела её, несмотря на то, что мы были соседками по комнате, так как она не вставала, пока я не уходила, или ложилась до моего возвращения в спальню.
Не стоило недооценивать депрессию; я видела, как это бывает, на примере своего отца, и время от времени сама ощущала её следы, достаточные, чтобы я пыталась поговорить с Милли, но ничего не работало. Затем я оказалась занята, и как-то незаметно пролетела уйма времени.
– Тейлор? — спросила она. — Можно поговорить с тобой?
Я бросила взгляд на Гермиону, та кивнула и поднялась.
– Мне нужно кое-что проверить, — произнесла она.
И быстро ушла.
Милли
– Как ты? — спросила я.
Ранее я несколько раз пыталась поговорить с ней, но она никогда не проявляла интереса. Я бы надавила, но часть меня задавалась вопросом, не винит ли Милли меня в смерти Трейси. Она и Трейси долгое время были подругами, и в ходе прошлого учебного года сблизились ещё сильнее.
– Это же всё на самом деле, да? — спросила она невыразительным тоном.
Не нужно было спрашивать, о чём она. Когда мама умерла, были времена, когда всё казалось нереальным. Я справилась довольно быстро, но папе, кажется, потребовалось больше времени.
– Ага, — отозвалась я. — Мне жаль, что всё случилось именно так.
– Оно вообще не должно было произойти, — сказала Миллисент. — Трейси никому ничего не сделала. Она не заслуживала такого.
– Нет, — произнесла я. — Не заслуживала.
Можно было продолжить, но я не стала. Понятно было, что Милли хочет поговорить.
– Я винила тебя, знаешь ли, — произнесла она, не глядя на меня. — За то, что её убили.
– Я знаю, — ответила я.
Не знала наверняка, но подозревала. Это ощущалось во взгляде, который Милли от меня отводила, в том, как она избегала меня весь семестр.
– Если бы тебя там не было, Трейси не убили бы, — сказала Милли.
– В тот день — нет, — отозвалась я. — Но два или три года спустя? Она была полукровкой, а семья её придерживалась весьма либеральных взглядов. Думаешь, Пожиратели Смерти не пришли бы за ней рано или поздно?
Я перекладывала свою ответственность, но непонятно было, что тут ещё можно сделать. Вытолкнула чувство вины в рой, и разум прояснился.
– Это могла бы быть я, — сказала она, поднимая на меня взгляд. — Или моя семья. Если бы мы не…
– Твоя семья приняла меры предосторожности, — перебила я. — Трейси попросила свою семью поступить так же, но они лишь посмеялись. Я получила письмо, которое она отправила мне летом; письмо не смогли доставить, так что его придержали, пока я не вернулась в Хогвартс. Могу показать письмо тебе.
– Мои родители тоже не хотели верить в такое, — сказала она, уставившись на стол. — Но я продолжала говорить и говорить им.
– Ты заставила их прислушаться, — отозвалась я.
Ощущение контроля могло помочь с её травмой. Люди, как правило, оказывались более ошеломлены тем, что не могли контролировать, и по этой причине люди больше волновались насчёт полетов на самолетах, нежели насчёт поездок в аэропорт, тогда как статистика несчастных случаев утверждала, что им следовало бы гораздо сильнее беспокоиться о поездках в автомобилях, чем о полётах.