Палочка для Рой
Шрифт:
– Это непросто, — согласился парень, сидевший передо мной. Он произнёс. — Я — Алек Вронский.
Говорил он так, словно я должна была узнать его имя.
Драко, сидевший по другую сторону от Миллисент, сказал:
– Как в финте Вронского?
– Он был изобретен моим дядей Джозефом, — с гордостью объявил Алек. — Самым изобретательным ловцом в мире.
– Я слышал о тебе, — заметил Драко. — Ты же собираешься выступать профессионально в следующем году, да?
Алек кивнул.
– Я уже подписал
– В роли Загонщика?
Алек кивнул.
– Я пошел бы в Ловцы, но я уже на пять стоунов(60) тяжелее дяди, а Ловцам нужно быть маленькими.
– Я слышал, что Виктор Крам уже перешёл в профессионалы. Удивлён, что он не здесь.
Алек фыркнул:
– Виктор всё ещё слишком юн для чего-то такого, — сказал он. — Если бы дело было на следующий год, то тогда я выпустился бы и у него был бы шанс. А так его нет среди претендентов.
За столом преподавателей показались профессора вместе с двумя директорами. Все ученики Бобатона встали, когда вошла их директор.
Прежде чем мы смогли продолжить разговор, перед нами появилась еда.
Обычно еда в Хогвартсе была очень тяжёлой и очень английской. Я увидела французские блюда и радостно ухватила их, после того как мои насекомые обнюхали их на предмет яда.
Весь обед парни болтали о квиддиче; они, кажется, ещё больше сходили с ума по нему, чем Гарри и Рон. Драко, кажется, с радостью делился с ними своими знаниями о предмете.
Я сидела тихо, но настороже, готовая оглушить любого из них, кто сдвинулся бы в мою сторону.
Во время следующего приема пищи, надо будет добиться того, чтобы с одной стороны сидел Драко, а с другой Миллисент.
В конце обеда появилось двое мужчин; они выглядели как чиновники Министерства, но я ни одного из них не знала.
– Кто они? — спросила я.
– Людо Бэгмен и Бартемиус Крауч, — объяснил Драко. — Именно они организовали всё это.
Я прищурилась.
Возможно, время проведения Турнира было совершенно ни при чём, но настолько же вероятным являлось и то, что всё было срежиссировано Пожирателями Смерти. Если дело было в этом, то один из этих двоих, скорее всего, был скомпрометирован.
Протоколы Властелин-Скрытник не могли обнаружить простую дачу взятки, и они были слишком изнурительны, чтобы постоянно проверять каждого члена правительства.
Вместо этого, проверки следовало проводить, когда появлялись подозрения, что кто-то оказался под влиянием Властелина, и следовало осуществлять случайные выборочные проверки, просто чтобы никто не расслаблялся.
Это оставляло Каркарова, двенадцать учеников Дурмштранга и этих двоих как вероятных кандидатов в число тех, кто желал моей смерти.
Мадам Максим, скорее всего, была полувеликаном, и это означало, что
У неё не было причин желать моей смерти, но мне следовало сохранять бдительность. Всегда оставалась возможность, что я убила одного из её друзей.
Роули поднялся и хлопнул в ладоши.
Появилась дюжина домовых эльфов, несущих ларец, украшенный драгоценностями. Толпа внезапно притихла.
– Задания на Турнир были разработаны, — произнёс Роули, — и одобрены Министерством.
Он кивнул Бэгмену и Краучу.
– Три задания, предназначенные для проверки храбрости, навыков и способности чемпионов справляться с опасностью. В прошлом ученики погибали в ходе этих заданий, так что трижды подумайте, собираетесь ли вы участвовать.
Роули секунду помолчал.
– Я знаю, что будет больше желающих участвовать, чем чемпионов, несмотря на мои предостережения. От школы может быть выбран только один чемпион. Поэтому выбор будет осуществлён беспристрастным судьёй… Кубком Огня.
Он постучал по ларцу, и тот медленно раскрылся, являя взорам обычный деревянный кубок, из которого показалось голубое пламя.
– Я зачаровал кубок так, что любая записка от кого-то, кому ещё не исполнилось семнадцать, будет просто уничтожена, прежде чем коснется кубка. Любой, кто достиг совершеннолетия, может бросить своё имя в кубок, и тот выберет лучшего кандидата.
Я бросила взгляд в сторону Алека, который выглядел в высшей степени уверенным. Принимая во внимание то, что у него было только одиннадцать соперников из его школы, и он, пожалуй, знал их возможности, он может и был прав в своей оценке.
– У желающих есть двадцать четыре часа, чтобы бросить свои имена в кубок. Завтра вечером, во время Хэллоуина, кубок явит нам трёх чемпионов.
Роули сделал ещё одну паузу.
– Вы все знаете, что я думаю по этому поводу. Не пытайтесь принять участие, пока вы не будете полностью уверены, что можете пережить практически всё, что может вам предложить волшебный мир.
– Все свободны, — добавил он.
Практически немедленно меня окружили шести— и семикурсники из моей группы.
– Как считаешь, нормально будет, если мы попробуем принять участие? — спросил один из них.
– Нам бы пригодилась тысяча галлеонов, — ответила я. — И если бы маглорожденный победил, то это смотрелось бы хорошо. Хотя, я не говорю никому принимать участие. Мы можем обойтись и без денег, и я не хочу никого подвергать опасности, пока это не будет вызвано абсолютной необходимостью.
Они выглядели смущёнными.
– Так это да или нет?
– Выбирайте сами, — ответила я. — Если вы и правда решите участвовать, то я сделаю всё, что смогу, дабы вас поддержать, включая помощь с тренировками.