Память льда
Шрифт:
Дом был построен в даруджийском стиле, отличавшемся строгой симметрией. В таких зданиях главное помещение первого этажа почти всегда располагалось посередине. Обычно это был зал с высоким сводчатым потолком, тянущимся едва ли не до самой крыши.
Быстрый Бен видел лишь серые очертания комнат. Нет, они не были мертвыми; просто тут действовали иные законы.
«Камень знает кровь, но не может ее удержать. Камень жаждет жизни, однако способен лишь подражать ей» — эти слова принадлежали одному скульптору и архитектору, несколько веков назад жившему
Завернув за угол, Быстрый Бен наконец-то увидел главный зал.
Хозяин дома лежал вблизи очага на диване и читал книгу. Какой-то пожилой мужчина — скорее всего, слуга — чуть слышно бурчал себе под нос, пытаясь оживить тусклые розоватые языки пламени. По каминной полке расхаживала взад-вперед какая-то птица. Кажется, ворона.
Не отрываясь от чтения, хозяин отдавал распоряжения слуге. Камень приглушал его слова, делая их монотонными.
— Эмансипор, после того как ты расшевелишь этот дурацкий огонь и заставишь его гореть самостоятельно, пойди вели караульным занять свои прежние места вдоль стены. Нечего им толпиться во дворе. Так они никого не отпугнут и не удержат от поползновения проникнуть внутрь.
— А позвольте спросить, господин?
— Валяй.
Старик разогнул спину, повернулся к хозяину и отер вспотевшее лицо.
— Может, это и не моего ума дела, но если у нас появились незваные гости, то разве мы не должны принять какие-то меры?
— Знаешь, дорогой Эмансипор, хотя я и не люблю понапрасну терять своих демонов, однако не считаю, что каждый, покусившийся на них, непременно имеет злые намерения. Конечно, мне нужно было бы отпустить сиринта восвояси, но это рискованно. Сдерживающие заклинания находятся не только на его цепи. Основные я поместил на ошейнике. Подавить их силу не так-то легко. Наберемся терпения. Рано или поздно наш незваный гость обязательно покажется.
— Оставь меня здесь, когда выйдешь к нему, — зашептал в ухо мага Таламандас. — Этот человек опасен и вероломен. Я не хочу вторично попадаться ему на глаза.
Быстрый Бен молча пожал плечами, и Таламандас беззвучно спрыгнул вниз. Улыбнувшись, малазанец вышел из магического Пути и принялся отряхивать пыль с одежды.
Человек на диване медленно закрыл книгу и, не поднимая головы, приказал:
— Эмансипор, принеси нам с гостем вина.
Слуга обернулся и ошеломленно уставился на Быстрого Бена:
— Худ меня побери! Откуда он появился?
— Стены имеют уши, глаза и все прочее. Лучше поторопись с вином, Эмансипор.
Наконец хозяин дома поднял голову. Их глаза встретились.
«Смотрит не мигая, как ящерица. Ну и пусть. Я всегда был не робкого десятка, меня так просто не испугаешь».
— Вино? Замечательно. Что ж, я не откажусь от угощения, — непринужденно произнес на даруджийском Быстрый Бен.
— Только выбери такое, где букет побогаче, — бросил некромант слуге, который уже открывал боковую дверь.
Ворона перестала расхаживать туда-сюда. Задрав голову, она внимательно глядела
— Прошу садиться. Меня зовут Бошелен, — представился хозяин.
— Быстрый Бен, — произнес в свою очередь маг и уселся в плюшевое кресло, стоявшее напротив дивана.
— Любопытное имя. И должен заметить, весьма вам подходящее. Не каждому удается ускользнуть от нападения демона-сиринта. Если не ошибаюсь, он бросился на своего освободителя?
— Не ошибаетесь, — усмехнулся Быстрый Бен. — Мне понравилась ваша хитроумная уловка. На ошейнике вы поместили еще одно заклинание, повелевающее убить всякого, кто освободит демона. На вас, надо думать, оно не распространяется.
— У меня нет обыкновения освобождать своих пленников, — сказал Бошелен.
— И вы никогда не делаете исключений?
— Любые исключения губительны для магических заклинаний и ослабляют их. Мне это ни к чему.
— Бедные демоны!
— Я не испытываю сочувствия к орудиям, которыми пользуюсь, — усмехнулся некромант. — Вы же не станете оплакивать кинжал, если он вдруг сломается, вонзенный в чью-то спину.
— Все зависит от того, убил ли он моего противника или только разъярил его до потери рассудка.
— В таком случае как бы вам не пришлось оплакивать собственную участь.
— Я пошутил, господин Бошелен.
Некромант слегка повел бровью.
Воцарилась неловкая пауза, нарушенная возвращением Эмансипора с подносом. На подносе стояли запыленная бутылка и два хрустальных бокала.
— Что ж ты не принес бокал и для себя тоже? — спросил Бошелен. — Как ты успел убедиться, я всегда отношусь к слугам благожелательно.
— Благодарю вас, хозяин. Я уже глотнул внизу.
— А почему там?
— Хотел убедиться, что у вина подходящий… букет, как вы изволили выразиться.
— Убедился?
— Не уверен, что я правильно понимаю, что означает «букет» применительно к вину.
— Вот как? Надо будет восполнить этот пробел в твоем образовании. Хороший слуга обязан знать подобные вещи. В данном случае имеется в виду многообразие оттенков вкуса того или иного напитка. Букет — противоположность всему пресному, вроде воды или скверного эля. Недаром про плохой эль говорят, что он отдает деревом. Букет, друг мой, рождает воспоминания о чем-то душистом, благоуханном, вроде цветков нарцисса или наперстянки.
— Но ведь упомянутые вами цветы ядовиты, — заметил Быстрый Бен, ощутив легкую тревогу.
— Однако при этом красивы и обладают приятным запахом. Вы согласны? Вряд ли кто-то из нас склонен поедать цветы. Я назвал два этих растения для примера, чтобы Эмансипору было легче понять смысл слова «букет».
— Ясно, — стараясь не выдать своей настороженности, улыбнулся гость.
— Прежде чем ты наполнишь наши бокалы, хочу спросить тебя, любезный Риз: какой привкус остался у тебя во рту, когда ты попробовал вино? Горьковатый или сладкий?