Память льда
Шрифт:
— Значит, и Бруд, и вы по-прежнему нуждаетесь в нас.
— Возможно, даже сильнее, чем прежде. И не только в вашей армии. Нам нужны Быстрый Бен и Хумбрал Таур с племенами Белолицых баргастов. Нам нужна нить, связывающая тебя с Серебряной Лисой, а через нее — с т’лан имассами. И капитан Паран нам тоже необходим.
— Ганос Паран? Он-то вам зачем?
— Он — Управитель Колоды Драконов.
— Выходит, это более не тайна?
— И никогда не было тайной.
— А что означает его титул? — поинтересовался Скворец. — Я спрашиваю совершенно серьезно, потому что сам толком не знаю, а очень хотелось
— Увечный Бог создал новый дом и теперь стремится ввести его в Колоду Драконов. Однако на это нужно позволение Управителя. Его благословение, если угодно. Или же, наоборот, он может ответить отказом.
Скворец удивленно хмыкнул:
— А как же дом Тени? Разве кто-нибудь благословил его вхождение в Колоду Драконов?
— Этого и не требовалось. Дом Тени существовал всегда. Престол Тени и Котильон просто вернули его к жизни.
— И теперь вам нужно, чтобы капитан Паран… Управитель Колоды Драконов… отверг новоявленный дом.
— Ему не остается ничего иного. Признать творение Увечного Бога — значит наделить это чудовище дополнительной силой и властью. Мы видим, на что способен Увечный Бог даже в своем нынешнем, казалось бы столь жалком, состоянии. Он воспользуется домом Цепей как основанием, на котором заново выстроит себя.
— Но ведь вы с богами уже один раз одолели его. Заковали в цепи.
— Нам это дорого обошлось, Скворец. И больше всего усилий приложил Фэнер. Я знаю: ваши солдаты очень почитают Фэнера. Скажи мне, а есть ли среди вас его жрецы?
— Нет. Фэнер достаточно популярен как Властитель Битв. Малазанцы несколько… э-э-э… проще относятся к пантеону. Мы обычно не поощряем создания культов в армии.
— Фэнер для нас потерян, — объявил Аномандер Рейк.
— Потерян? Как это понимать?
— Изгнан из своих владений и теперь пребывает в мире смертных.
— Но кто сумел изгнать бога из его владений?
Мрачная улыбка предварила ответ Рейка.
— Это сделал малазанец. Бывший жрец Фэнера. Жертва Тайного ордена.
— Признаться, я совершенно не понимаю, о чем речь. Прошу тебя, поясни.
— Этот жрец совершил проступок, за который Тайный орден Фэнера подверг его ритуальному наказанию — отсечению кистей обеих рук. Когда виновному отсекают кисти, сила братства отсылает их к стопам… правильнее сказать, к копытам самого Фэнера. Обряд сей должен был явиться выражением высочайшей справедливости, однако таковым не стал. У малазанских властей возникла необходимость уменьшить влияние Фэнера. Скорее всего, не обошлось без когтей, которые и опорочили беднягу. А ведь он был не просто жрецом, а верховным жрецом. Ты говорил, что в вашей армии не поощряется поклонение богам. Возможно, предательство как раз и было подстроено с целью уменьшить влияние Фэнера. Увы, я не настолько хорошо разбираюсь в закулисных интригах Малазанской империи. К тому же упомянутый верховный жрец отличался интересом к истории и стремлением докапываться до истинных событий. Он установил любопытный факт. Оказывается, Ласин не смогла убить ни старого императора Келланведа, ни Танцора. Да, она получила столь вожделенный трон, однако эти двое не умерли, а стали Взошедшими.
— Представляю, как перепугалась Стерва, услышав подобное откровение. Небось вся покрылась холодным потом.
— А Стерва — это кто?
—
— Как бы то ни было, отсеченные кисти жреца явились для Фэнера сущей отравой. Он не мог ни дотронуться до них, ни исторгнуть их из своих владений. Тогда Фэнер выжег на коже жреца особые узоры, заявив о своем неприятии. Так ему удалось на время изолировать ядовитую силу покалеченных рук отступника. Фэнер рассчитывал, что, когда жрец умрет, его дух явится к богу и заберет отсеченные кисти. Тогда бы дух жреца стал орудием гнева Фэнера. Месть бога должна была распространиться на жрецов, подстроивших предательство, на когтей и на саму императрицу. Можешь мне поверить, Скворец: Малазанскую империю ожидали тяжкие времена.
— Но потом что-то произошло.
— Да. Этот верховный жрец — намеренно или случайно — вошел в соприкосновение с Путем Хаоса. Точнее, с предметом, изготовленным в недрах этого магического Пути. Мощный всплеск необузданной силы уничтожил защитные печати, наложенные Фэнером. Отсеченные кисти нашли Фэнера и… вытолкнули бога из его владений.
— Худ меня побери! — пробормотал Скворец, глядя на звездные блестки на поверхности реки.
— Теперь место Фэнера занял Тигр Лета. Но Трейк молод, он намного слабее, его магический Путь ничтожен, а последователей куда меньше, чем у Фэнера. В общем, все слишком зыбко, пока еще находится только в зачаточном состоянии. Представляю, как ухмыляется сейчас Увечный Бог.
— Погоди-ка, — сказал Скворец. — Значит, Трейк взошел? Ну просто невероятное совпадение.
— Некоторые судьбы, похоже, были предопределены.
— Но кем же, интересно?
— Древними богами.
— А им-то какое дело до всего этого?
— Они помнят времена, когда Увечный Бог упал на землю. Точнее, когда безрассудные действия некоторых древних богов вызвали его падение. Оно уничтожило многих из них. Уцелела лишь горстка. Какие тайны окружали Увечного Бога, кто он такой и откуда явился, а также в чем заключается сущность самого ритуала… все это знает К’рул и его окружение. То, что древние боги решили вмешаться сейчас, когда Увечный Бог после стольких тысячелетий возобновил свою войну, говорит о серьезной опасности, исходящей от него.
— Это еще мягко сказано, владыка. — Скворец долго молчал, обдумывая услышанное. А затем произнес: — Давай вернемся к Ганосу Парану и дому Цепей. Теперь я понимаю, почему вам так важно, чтобы наш капитан пресек замыслы Увечного Бога. Однако вынужден предупредить: Паран не больно-то любит, когда ему приказывают.
— Нам остается надеяться, что он сам поймет, какой из путей является наиболее благоразумным. Посоветуй ему от моего имени хорошенько поразмыслить над раскладом сил.
— Ладно, попробую.
— Скажи, Скворец, — уже совсем иным тоном произнес Рейк, — тебя не раздражает шум реки?
— Пожалуй, наоборот. Плеск воды меня успокаивает.
— Это и указывает на существенное различие между нами.
«Между смертными и бессмертными? Эх, Аномандер Рейк, я точно знаю, чего тебе сейчас недостает».
— Владыка, у меня в шатре есть небольшой бочонок алчбинского эля. Если ты не против подождать, я его принесу.
— Замечательная мысль, Скворец.
«Возможно, к рассвету шум реки перестанет тебя раздражать».