Память льда
Шрифт:
— Это ты мне советуешь или Скворец? — негромко уточнил капитан.
Маг пожал плечами:
— Будь командор здесь, он бы сказал то же самое.
— Ты ведь давно с ним знаком, правда?
— Давно.
Паран немного помолчал, а затем кивнул:
— Что касается внутреннего голоса, то я и сам пришел к такому же выводу. Правда, с помощью Ворчуна. Ты буквально повторил его слова. Похоже, очень скоро мы трое сильно кого-то разозлим. Кого-то весьма могущественного.
— Пусть попрыгают, — загрохотал смертный меч. — Худ свидетель, сколько мы всего вынесли на своих плечах, пока эти могущественные создания сидели и посмеивались, глядя, как мы здесь корячимся. Теперь настает
Быстрый Бен тихо вздохнул.
«Вот так-то, Худ. Я не подталкивал Парана. Теперь ты видишь, что он и не собирался прислушиваться к тебе. Кажется, я понимаю, почему он так поступает, но мне надо хорошенько все это обмозговать. И ты тоже подумай над новым раскладом сил. В Колоде Драконов появится дом Цепей. Прими это и подготовься заранее. У тебя еще достаточно времени, чтобы сжиться с этой мыслью… И вот еще что я тебе скажу. Ты и прочие боги слишком долго сами устанавливали правила, объявляя их незыблемыми. А теперь отойдите в сторону и посмотрите, как то же самое делают смертные… Быть может, мы еще не раз вас удивим».
На рассвете из подземелья вышли последние прятавшиеся там капанцы. Изможденные, чумазые, но живые. Даже свет факелов казался им ослепительно-ярким. Люди заполняли площадь, которую прежде видели не раз, и… не узнавали ее, как будто туннели вывели их куда-то совсем в другое место.
Итковиан был вымотан не меньше горожан. Он едва держался в седле. Любое резкое движение угрожало вытолкнуть его оттуда и отзывалось болью в ранах, которые зажили еще не до конца. В голове гудело. Но Итковиану следовало оставаться на виду. Единственным его предназначением было просто присутствовать здесь, чтобы горожане и солдаты «Серых мечей», охранявшие их, увидели его и ощутили столь нужную им поддержку.
Потом сюда явятся жрецы из Совета масок, чтобы тоже подбодрить капанцев и показать им, что власть в городе сохранилась, что она, эта власть, возьмет на себя заботу о восстановлении привычной жизни. Итковиан намеренно выбрал предрассветный час. В сумерках людей не так испугает вид города, лежащего в развалинах. Пусть себе жрецы отсыпаются в покоях Невольничьей башни. Возвращающиеся из подземелий капанцы видели лишь «Серых мечей», которых осталось всего триста девятнадцать. Солдаты Итковиана стояли у выходов из подземелий и по периметру тех мест, где собирались горожане. «Серые мечи» выполняли не только то, что предписывали им законы военного времени (несокрушимый щит не опасался беспорядков). Они служили моральной поддержкой, которая сейчас была куда нужнее, чем сила оружия.
«Пусть видят своих защитников, которые, несмотря на все испытания, не дрогнули и остаются на своем посту».
Итковиан мог только гадать, каким будет дальнейшее поведение уцелевших горожан. Кто-то зайдется истерическим смехом, кто-то погрузится в безудержные рыдания. Но большинство, наверное, будут переживать трагедию возвращения (а иначе ее не назовешь) молча, внутри себя. Разве с судьбы спросишь за ее произвол? Спрашивать можно только с людей. Можно и не говорить ничего, а просто поглядеть им в глаза. И в данном случае «Серым мечам» не понадобится стыдливо прятать взоры.
«Мы стали живым знаменем города. Мы их не подвели».
Все, что «Серые мечи» обещали принцу Джеларкану, они выполнили. Поддержанием порядка в городе теперь займутся уцелевшие джидраты. А выжившие наемники покинут Капастан и вряд ли когда-нибудь снова здесь появятся. О будущем города пусть думает Совет масок. Итковиана заботило будущее его собственных бойцов. Изначально их было свыше семи тысяч, а осталось всего триста девятнадцать. Ни одна война, в которой прежде участвовали «Серые мечи», не становилась для них столь
«Серые мечи» отчаянно нуждались в пополнении. Но откуда его взять? Ведь нужны не просто любители помахать мечом, а люди, способные соблюдать строжайшую дисциплину, понимающие, что означает принесенная ими клятва.
«Фэнер, мой поверженный бог, где ты сейчас? Если бы ты знал, как я нуждаюсь в фанатиках».
Подумав так, Итковиан невольно усмехнулся. Нет, на самом деле им требуются не фанатики, а те, кто способен понять и осмысленно принять законы братства «Серых мечей». Нужны люди, не отягченные родственными узами и привязанностью к дому. Ну и где, спрашивается, их взять? Но даже если таковые и отыщутся, кому они будут клясться в верности? Не Трейку же! Армия Трейка уже существует, и там есть свой командир — Ворчун.
Тигр Лета был не единственным богом войны. Но двое других почти неизвестны здесь, на южных равнинах. Это северные боги.
«Почему-то Хетана называла меня Волком. Она ни разу не сравнила меня ни со львом, ни с медведем. В ее глазах я выглядел именно этим зверем… Что ж, волк так волк».
Несокрушимый щит поднял голову. Его взгляд двигался над головами толпящихся горожан, пока не нашел одинокую всадницу. Вельбара смотрела в его сторону, как будто заранее знала, что в ней возникнет нужда. Итковиан махнул девушке, подзывая ее к себе.
Вельбаре понадобилось некоторое время, чтобы проехать сквозь толпу горожан.
— Разыщи капитана Норулу, — приказал ей Итковиан. — Нам предстоит одно дело.
Капанка молча отсалютовала и развернула лошадь.
Итковиан провожал ее глазами, пока Вельбара не скрылась за поворотом. Принятое им решение было вполне логичным, однако, как ни странно, несокрушимый щит не чувствовал собственной причастности к этому. Как будто от него требовалось лишь подготовить событие, в котором ему самому не отводилось никакой роли. Может, ему и впрямь лучше сойти со сцены? Так или иначе, вопрос о сохранении «Серых мечей» был значительно важнее его личных желаний и, по правде говоря, его собственной жизни.
«Только так. Иного пути я не вижу. Нужно создавать новый Тайный орден».
Капитану Норуле было около пятидесяти. Бессонные ночи лишили ее лицо последних следов румянца и добавили морщин, отчего женщина выглядела почти старухой. Когда Вельбара передала ей приказ Итковиана, капитан лишь молча кивнула, вскочила в седло и вместе с вестовой поехала туда, где их ждал несокрушимый щит.
— Следуйте за мной, сударыни, — велел им Итковиан, поворачивая скакуна.
Трое всадников направились к Северным воротам города. Постепенно серое небо над головой приобрело нежно-голубой оттенок. Ехали молча. Добравшись до развалин ворот, выехали на равнину. Дальнейший путь лежал к лагерю баргастов, разбитому невдалеке от городских стен. Между шатрами поднимался дым многочисленных костров, на которых готовился завтрак. В отличие от малазанцев баргасты не ставили свои шатры строго по прямой. По кривым проходам бегали дети. Итковиан обратил внимание, что маленькие баргасты ведут себя тише, нежели их капанские сверстники.