Память моего сердца

Южная Влада

– Как лестно, – ляпнула она, не сумев скрыть сарказм в голосе.

– Конечно, – с серьезным видом кивнул он, – ты ведь этого достойна.

– Да что ты говоришь! – Скорчила изумленную гримаску Нэн. Нет, вот точно не везет ей на мужчин, как ни крути.

– Переедем с тобой в большой город, – мечтал вслух Патрик, все крепче прижимая девушку к себе, – машину я в первый год тебе не куплю, но со временем приобрету какой-нибудь минивенчик, чтобы ты возила детей в школу и на дополнительные занятия. Первенец должен быть обязательно мальчик.

Глаза Нэн стали еще больше, хотя казалось

бы, уже некуда.

– Ты распланировал всю жизнь наперед?! – Выдохнула она.

– Конечно, – с гордостью ответил он, – я всегда все планирую. Ты тоже обязательно этому научишься. Я знаю, что у тебя нет образования, но знаешь, женщине этого особо и не нужно, лишь бы хозяйка была хорошая…

Нэн вовремя увернулась, и губы Патрика влепились ей в щеку. Она огляделась в поисках какого-нибудь предлога, чтобы поскорее покончить с объятиями и вдруг застыла, как вкопанная.

– О Боже… – только и вырвалось у нее.

Патрик, наконец-то отстранился и проследил за взглядом девушки.

– «Ведьмы нашего города», – прочел он на рекламном баннере, установленном на противоположной стороне улицы. – Это что, шутка такая?

– Хотела бы я знать, чья… – протянула Нэн, узнавая среди фамилий те, которые даже не ожидала увидеть.

Внезапно их внимание привлек шум. Из соседнего дома двое крепких мужчин вытаскивали под руки вопящую старуху в домашней одежде и тапочках на босу ногу.

– Миссис Оуэн! – воскликнула Нэн и тут же перевела взгляд на список, где значилась эта фамилия. – Да что же творится! Почему никто не вызовет полицию?!

Она огляделась по сторонам, но если какие-то прохожие и были, то с появлением опасности словно растворились в воздухе. Тогда Нэн толкнула Патрика в бок.

– Сделай же что-нибудь! Не будем же мы просто стоять и смотреть!

Незнакомцы подтащили престарелую, но отчаянно сражающуюся миссис Оуэн к белому фургону с надписью «Овощи и фрукты Грэмси» (фамилия Грэмси так же значилась в списке) и распахнули двери грузового отсека. Поняв, что от Патрика, бледного и застывшего на месте, толку мало, Нэн сама бросилась через дорогу, отчаянно размахивая руками.

– Нэнси! – Патрик, наконец, опомнился и побежал за ней.

– Что это вы тут делаете? – с возмущением завопила девушка, подбегая и набрасываясь на смуглого мужчину, который стоял ближе к ней. – А ну отпустите старушку!

Второй мужчина, блондин, вынул из-за пояса какой-то приборчик и ткнул им в сторону Нэн. Она испуганно отпрянула, но ничего не произошло. Прибор не издал ни звука. Оба незнакомца переглянулись, а потом смуглый оттолкнул ее.

– Уйди, девчонка! Тебя это не касается.

Злость придала Нэн сил.

– Да как вам не стыдно! Два здоровяка на старую женщину. А ну, объясните, что здесь происходит.

– Охота на ведьм здесь происходит, – огрызнулся смуглый, снова отталкивая девушку.

Патрик обиженно сопел где-то за спиной, сжавшаяся в комок миссис Оуэн лежала на полу грязного фургона для перевозки овощей, но Нэн не позволила себе расслабиться ни на миг.

– Ведьма она или не ведьма, это не дает вам никакого права… – начала она, когда вдруг мужчина развернулся, схватил ее за шиворот и легко, как невесомое перышко, закинул в фургон.

Следом впихнули жалобно запричитавшего Патрика, и двери захлопнулись, погрузив пленников в темноту.

Фургон тронулся с места. Нэн с отвращением отряхнула ладони от грязи, налипшей с пола. Пахло гнилым картофелем и сырой землей. Слабого света, проникавшего из щелей, где двери неплотно прилегали к корпусу, едва хватало, чтобы разглядеть лица ее товарищей по несчастью. Патрик, насколько она поняла, пребывал в шоке. Он сидел и смотрел в одну точку перед собой. Миссис Оуэн поджала губы.

– Зря ты вмешалась, девочка, теперь они убьют и тебя.

– Убьют? За что?

Старуха пожала плечами.

– За то, что мы такие. Долгое время этот город был убежищем для ведьм. Моя семья приехала сюда в восьмидесятые. Кто-то из знакомых посоветовал. Да так и остались. Тихо тут было. Спокойно. Но теперь кто-то нас всех выдал. Видела объявление в газетах? Марта, моя дочка, как увидела, сразу сказала «собирайся, мама, надо бежать», а я не поверила.

Послышалось тихое всхлипывание. Фургон подбрасывало на кочках и покачивало на поворотах, но девушке удалось подползти ближе и с сочувствием погладить старую женщину по руке. От услышанного ей стало страшно. И никого, совсем никого не было рядом, чтобы помочь! Нэн вдруг представила, что будет, если их все же убьют. Как быстро хватятся родные? Поймут ли, где искать ее тело?

Почувствовав, как глаза защипало, Нэн усилием воли заставила себя успокоиться и собраться. Слезами горю не поможешь, а вот если быть начеку, то, возможно, подвернется шанс спастись.

– Мне кажется, это какое-то недоразумение, – постаралась успокоить она старуху. – Сейчас приедем, и я попробую с ними поговорить, чтобы все выяснить.

Но поговорить Нэн не дали. Едва фургон остановился, она подобралась в комок, готовясь выпрыгнуть, как только двери откроются. Но яркий свет больно ударил по глазам, парализовав на пару мгновений, а когда девушка смогла разлепить мокрые от слез веки, оказалась под дулом пистолета. Следом вытащили миссис Оуэн, а за ней – абсолютно безвольного и дрожащего Патрика.

Нэн увидела, что они стоят на берегу озера. Она узнала местность, хоть и бывала здесь не часто. По водной глади шла рябь. Плакучие ивы низко склонили ветви, касаясь ими воды. Берега еще зеленели травой, но большинство деревьев облетело, и желтые листья качались на волнах у берега. Где-то вдалеке взволнованно щебетала птица. Сердце Нэн забилось не менее взволнованно. Особенно, когда до ее слуха донесся тихий плач.

Неподалеку стоял небольшой, размером с гараж для легковой машины, лодочный сарай. Пленников повели к нему. Плач стал явственнее. Легко скрипнув, открылась дверь. Всех троих втолкнули внутрь, и тут же щелкнул замок. Нэн с ужасом огляделась. Среди снастей и прочего инвентаря, каких-то железок и канистр сидели люди. Набились, как селедки в бочку. Мужчин было мало, в основном женщины и дети. Они все посмотрели на вновь прибывших одинаково обреченным взглядом. У кого-то куском, явно оторванным от одежды, была забинтована голова, кто-то прижимал неестественно согнутую руку к груди. Нэн поняла, что они с Патриком и миссис Оуэн еще легко отделались.