Память
Шрифт:
Майлз не смог удержаться. – Э-э, Форберг, не так ли? – попробовал он окликнуть проходящего мимо лейтенанта.
Форберг неуверенно прищурился, глядя на него, затем лицо его просветлело. – Форкосиган, да? Кажется, я раньше видел вас в штаб-квартире Управления по делам галактики на Комарре. – Он дружелюбно кивнул, как один имперский курьер и фор другому.
– И где вы заработали этот амулет невезучести? – Майлз кивком указал на грудь Форберга. – Или мне не стоило спрашивать?
– Ничуть, это не засекречено. Я был на самом обычном задании, летел обычным маршрутом мимо Сумерек Зоава. И банда чертовых пиратов захватила корабль, на
– Неужели один из наших курьерских кораблей? Я бы наверняка об этом услышал. Поднялась бы такая гигантская суматоха!
– Лучше бы это был курьерский корабль! Тогда СБ могла бы послать за мной настоящих солдат. А это был просто грузовик торгового флота, приписанный к Зоаву. Так что СБ, в своей бесконечной мудрости и наверняка по совету тех же скупердяев-бухгалтеров, что с самого начала отправили меня этим проклятым кораблем, подобрала компанию каких-то наемничков подешевле. Это был полный провал. – Он доверительно понизил голос. – Если вы когда-нибудь сами попадете в подобную ситуацию, держитесь подальше от шутовского сборища, именующего себя Свободным Флотом Дендарийских Наемников. Они смертельно опасны.
– Разве не именно это и требовалось?
– Опасны для тех, на чьей они стороне.
– О! – Должно быть, кто-то сказал Форбергу, что он попал под дружеский огонь. Скорее всего, хирург: она неизлечимо правдива. – Однако про дендарийцев я слышал. Я хочу сказать, в их рядах явно есть какие-то беглецы с Барраяра, а то они не назвали бы себя в честь самой главной географической особенности моего округа. Разве что среди них имеется какой-то любитель военной истории, впечатлившийся партизанскими походами моего деда.
– Да, их заместитель командующего эмигрировал с Барраяра. Я с ним встречался. А сам командующий, по слухам, бетанец. Похоже, сбежал от бетанской терапии.
– Я думал, что дендарийцы должны быть хороши.
– Не особо.
– Вы-то здесь, верно? – заметил уязвленный Майлз. И взял себя в руки. – Итак… скоро вы снова вернетесь на службу?
– На пару недель я оседлаю письменный стол в штаб-квартире, после всего этого. – Форберг неопределенно мотнул головой, обозначая только что завершившуюся церемонию. – Работа, чтобы чем-нибудь меня занять. Не понимаю, почему мои ноги нельзя долечить во время путешествия, но доктора явно считают, что, если потребуется, я должен быть способен удирать на полной скорости.
– А ведь это верно, – с сожалением признался Майлз. – Двигайся я сам тогда чуть быстрее… – Он оборвал свою реплику.
Похоже, только в этот момент Форберг впервые осознал, что Майлз одет в неброский гражданский наряд. – А вы тоже в отпуске по болезни?
Тон Майлза сделался резким. – Я уволен по болезни.
– О! – У Форберга хватило такта выглядеть смущенным. – Но… я думал, у вас есть своего рода особое разрешение… гм… сверху. – Форберг мог несколько смутно представлять, кто такой Майлз, но кто его отец – он знал совершенно точно.
– Я вышел за его пределы. Благодаря иглогранате.
– Ох ты! – воскликнул Форберг. – Звучит еще неприятнее, чем выстрел из плазмотрона. Мне жаль это слышать. И что вы намерены делать дальше?
– Пока я действительно не знаю.
– Вернетесь в округ?
– Нет… У меня есть некие… гм… светские обязанности, которые на какое-то время удержат меня здесь, в Форбарр-Султане. –
– Может, еще увидимся. Удачи вам.
– И вам того же. – Майлз отсалютовал ему а-ля аналитик и пошел дальше. Форберг, разумеется, не ответил гражданскому лицу тем же жестом, а просто вежливо кивнул.
Мажордом Грегора провел Майлза по дворцу в сад, на очередной прием – на этот раз без лошади и в не столь интимном кругу. Здесь присутствовали ближайший друг Грегора граф Форволк со своей графиней и еще пара закадычных приятелей. Похоже, на повестке дня стояло представление будущей невесты следующему кругу императорских знакомых, более широкому, чем семейный, а именно Элис, Майлз и Айвен. Грегор прибыл с небольшим запозданием, явно только что переодевшись из парадного мундира, в котором был на утренней церемонии награждения.
Дру Куделка, мать Делии, охотно вела церемонию вместо отсутствующей Элис. Давно, когда Дру еще не вышла замуж за Куделку, а Грегор был еще ребенком, она была его личным телохранителем, отвечая к тому же за безопасность матери Майлза. Майлз видел, что Грегор тревожится, поладят ли Дру с Лаисой.
Грегору не стоило беспокоиться. Мадам Куделка, безмерно опытная в светской жизни Форбарр-Султаны, ладила со всеми. Близко наблюдавшая жизнь форов, не будучи фором сама, она прекрасно подходила, чтобы дать Лаисе несколько личных советов; похоже, именно на это Грегор и рассчитывал.
Лаиса, как всегда, справлялась прекрасно. У нее были инстинкты опытного дипломата, она была наблюдательна и никогда не совершала одной и той же ошибки дважды. Было бы слишком оптимистично надеяться, что она выживет, брошенная одна в барраярских городских трущобах или деревенском захолустье, но было ясно, что в том слое барраярского общества, с которым имеет дело остальная галактика, она чувствует себя весьма уютно. Несмотря на цель приема, Грегор исхитрился остаться со своей нареченной наедине, когда в соответствии с прозрачным императорским намеком гости разбрелись на послеобеденную прогулку по здешним угодьям. Майлз сбежал вместе с Делией Куделкой; они сели на лавочку, откуда сверху открывался вид на сад в разрезе, и наблюдали за менуэтом, который старательно исполняли гуляющие, стараясь избегать встречи с Грегором и Лаисой на ветвящихся во все стороны тропинках.
– Как поживает твой па? – спросил Майлз, когда они уселись. – Думаю, мне следует его навестить.
– Да, он удивлялся, чего это ты его вроде бы избегаешь в этот приезд домой. А потом мы узнали, что тебя уволили по здоровью. Он просил меня передать тебе, что ему ужасно жаль. Тем вечером, когда мы пошли на официальный прием, ты уже знал, что это должно случиться? Ты этого ничем не выдал. Но ведь наверняка все это не стало для тебя сюрпризом.
– Тогда я еще отчаянно надеялся, что как-нибудь выкручусь. – Строго говоря, это неправда; он тогда находился в состоянии полнейшего отрицания, он вообще об этом не думал. Грубая ошибка, задним числом это видно.