Память
Шрифт:
– Как и я, – ответил Майлз, болезненно завороженный этим рассказом.
– Когда медик оказался здесь, в его помощи нуждались еще двое. Иллиана накачали успокаивающим до самых бровей и привязали в койке в клинике СБ там же внизу. Вот так сегодняшнее комитетское заседание и закончилось. Подумать только, а я-то обычно жаловался, как на них скучно…
– О боже… – Майлз прижал пальцы к глазам и помассировал лицо. – Трудно было бы сделать хуже – даже если бы в этом сценарии специально планировались максимум неразберихи и унижения. И такое число свидетелей.
– Излишне
– За исключением меня?
– По каким-то причинам тебя он в список исключений внести забыл, – сухо сообщил Галени. – Так что ты от меня ничего не слышал. Ты вообще ничего не слышал. Точка.
– Да уж. Я понимаю. Полагаю, к нынешнему моменту он уже доложил обо всем Грегору.
– Будем надеяться.
– Проклятье, Гарошу следовало обеспечить Иллиану медицинскую помощь не теряя времени, еще прошлым вечером!
– Он выглядел здорово напуганным. Как и мы все. Арестовать шефа Имперской службы безопасности в самом сердце штаб-квартиры СБ – это… непростая задача.
– Нет. Нет… думаю, мне не стоит критиковать человека, оказавшегося на линии огня. Должно быть, ему потребовалось время, чтобы убедиться. В такого рода вещах ты не смеешь допускать ошибки, если дорожишь своей карьерой. Что и делает Гарош. – Сместить Иллиана вот так, публично, казалось ненужной жестокостью. «Иллиан по крайней мере уволил меня с глазу на глаз». Но, с другой стороны, так дело было совершенно ясным, без какой-либо двусмысленности, не оставлявшим места для замешательства, слухов или тонких намеков. Или споров.
– Неудачное нынче для этого время, – продолжил Майлз. – Хотя вряд ли существует на свете такая вещь, как _подходящее_ время для био-кибернетической аварии. Я задумываюсь… не послужил ли ее причиной стресс, связанный с растущими, гм, императорскими потребностями? Хотя вряд ли это возможно. Иллиан выдерживал куда худшие кризисы, чем свадьба.
– Этот стресс мог быть не самым худшим, но последним, – подчеркнул Галени. – Эта штука вообще могла висеть на волоске бог знает как давно. – Он помолчал. – Я думаю, не сказалось ли все это, когда он увольнял тебя? Я имею в виду… можешь ли ты доказать, что его решение уже тогда было неадекватным?
Майлз сглотнул, не уверенный, благодарен ли он Галени за озвучивание вслух того, о чем он сам едва осмеливался думать. – Хотелось бы мне, чтобы я мог ответить «да». Но нет. В его тогдашнем решении не было ничего неправильного. Оно совершенно логически вытекало из его же принципов.
– Так когда же это началось? Вот ключевой вопрос.
– Да уж. Я сам себе его задавал. И все остальные себе, конечно, тоже. Но, полагаю, нам всем придется дождаться, что же скажут врачи СБ. Кстати говоря, ты ни слыхал ни слова относительно того, что именно послужило причиной?
– До меня ничего подобного не доходило. Но пока они едва приступили к к изучению проблемы. Думаю, им придется доставить сюда по воздуху экспертов, известных лишь узкому кругу лиц..
Наконец
И все же… самое худшее с Иллианом было уже позади, самая большая опасность – предотвращена. Осталось лишь доделать начатое.
«Расплющенные горгульи над боковой дверью штаб-квартиры СБ нынче утром выглядят особенно странно, – подумал Майлз, – словно они угнетены скорбью и одновременно готовы взорваться от распирающих их изнутри зловещих тайн.» И выражение лиц кое-кого из людей, мимо которых он прошел, несло отпечаток сильного сходства с этими гранитными тварями. Дежурный, сидящий на посту за конторкой в вестибюле, поднял взгляд на Майлза и обеспокоено моргнул. – Чем могу быть полезен, сэр?
– Я – лорд Форкосиган. Пришел повидать Саймона Иллиана.
Дежурный сверился с данными комм-пульта: – Вас у меня в перечне нет, милорд.
– Нет. Я просто заскочил сюда его навестить. – Охранник, как и все прочие, должен был как минимум знать, что Иллиан сейчас не на службе. Хотя бы потому, что им должны были сообщить: обязанности их начальника теперь исполняет Гарош. – В клинике. Дайте мне карточку и пропустите, пожалуйста.
– Я не могу этого сделать, милорд.
– Разумеется, можете. Это ваша работа. Кто сегодня дежурный офицер?
– Майор Жарле, милорд.
– Отлично. Он меня знает. Позвоните ему, чтобы он дал вам разрешение.
Через пару минут над коммом возникло лицо Жарле. – Да?
Дежурный объяснил, чего просит Майлз.
– Не думаю, что это возможно, милорд, – неуверенно сказал Жарле Майлзу, перегнувшемуся через плечо охранника, чтобы попасть в поле зрения видеокамеры.
Майлз вздохнул:
– Свяжитесь тогда с вашим начальником. Черт, нет… Чтобы мне подняться по всей цепочке командования, потребуется минут тридцать. Давайте исключим из нее посредников, а? Мне очень не хочется беспокоить генерала Гароша, когда он так, безусловно, сильно занят, как сегодня утром, – но вы все же позвоните ему.
Жарле явно столь же не хотелось беспокоить свое командование, но стоящего в вестибюле фор-лорда трудно выставить прочь и невозможно игнорировать. До комм-пульта Гароша они дозвонились через каких-то десять минут; неплохая работа, в данных-то обстоятельствах, подумал Майлз.
– Доброе утро, генерал, – обратился Майлз к изображению Гароша, появившемуся над видео-пластиной конторки. – Я пришел навестить Саймона.
– Невозможно, – громыхнул Гарош.
В голосе Майлза прорезался металл. – Это невозможно, только если он мертв. По-моему, вы хотите сказать, что не желаете этого допустить. Почему?