Пара для чудовища
Шрифт:
– Так скорми, в чем проблема?
Ярость, накрывшая меня с головой в комнате Алайны, ничуть не развеивается на свежем воздухе. Напротив, становится напористее.
Стоит подумать о том, как много точек соприкосновения у моей второй «истинной» с первой, и глаза застилает красноватый туман. Отголоски колдовства, что все еще не выветрились из крови.
– Так от чистого мяса они вялые становятся. Вот я и спросить пришел, нужны ли будут суки в ближайшие несколько дней?
– Нет. А вот псов подготовь прямо сейчас. Четверых.
Горбин растерянно моргает
– Прямо сейчас?.. Кормежка ж через полчаса, вы не успеете вернуться.
Прожигаю взглядом его веснушчатую рожу, в очередной раз задаваясь вопросом: зачем мне нужен этот увалень? Ах да. Псы из низменного мира слушаются его как родную мать.
– Именно так. И поторопись, иначе я возьму тебя с собой.
Он заметно бледнеет.
– Да, господин.
Горбин сбегает по лестнице, перепрыгивая через две ступени разом, а я прикрываю глаза и делаю глубокий вдох, стараясь унять пульсирующий в крови жар.
Трех лет не хватило.
Тьма выжгла себе путь на свободу, оставив следы на теле, но окончательно до сих пор не отпустила. Стоит вернуться мыслями к прошлому, и тикающая боль в висках тут как тут.
А ведь я не вспоминал уже давно. Почти восстановился. И тут громом средь ясного неба проявляется браслет на запястье. Богиня решила поиздеваться надо мной, не иначе! Снова навязанная истинность и женщина, стремящаяся обмануть. Сбежать. Ужалить.
Хотя какая там женщина! Пигалица с самомнением. Хоть и невероятно притягательная, задевающая нечто большое и неповоротливое глубоко внутри. При должном усилии из нее можно вылепить идеальную спутницу жизни. Жену, любовницу, мать наследников. Именно такие девушки, не тронутые другими мужчинами, являются идеальными чистыми полотнами. Рисуй что заблагорассудится. Не нужно ничего стирать за другими.
Я почти убедил себя, что Алайна действительно та самая.
Почти поверил, что она боится высоты и нуждается в другой комнате, желательно на первом этаже.
А потом заглянул ей в глаза и увидел обман. Наглый, бесцеремонный, идущий напролом.
Не-е-ет, Алайна не подарок богини, не мой второй шанс. Она – мое испытание. Шаг в шаг повторяющееся прошлое, от которого я так долго стараюсь убежать.
Позади раздаются торопливые шаги, и вскоре передо мной возникает рыжая Кора.
– Господин, вы же заболеете!
Она протягивает теплую мантию и упрямо ждет, пока я ее заберу.
В замке рабочего персонала не так много, для его габаритов даже ничтожно мало. Четыре служанки, на которых ко всему прочему еще кухня и прачечная. Экономка, повар, управляющий псарней и трое рабочих для поддержания в должном порядке территории вокруг замка. Но из них всех одна лишь Кора меня не боится. Должно бы раздражать, но нет.
Накидываю мантию на плечи и двигаюсь вниз по лестнице.
Нужно выплеснуть гудящую во мне тьму. Охота с чернильными псами – идеальное занятие для этого. Стоило б, конечно, пригласить того, кто подарил первую покрытую сучку… Но рисование пентаграмм – совсем не то, чем мне хочется сейчас заниматься.
Под псарню
Она находится на заднем дворе замка, рядом со сторожевой башней. Длинный узкий сарай с маленькими окошками под самой крышей и двустворчатыми воротами. Вообще, я никого из зверей держать не планировал, и уж тем более представителей бестиария из низменного мира. На них меня подсадил демон, торгующий экзотикой. Кто мог подумать, что вселяющие ужас одним своим видом существа способны справиться с остатками колдовства в моей крови. Ведь они питаются темной энергией хозяина.
Алластор знает толк в поиске выгодных клиентов. Его подарок не что иное, как грамотное вложение. В дальнейшем я купил у него восьмерых. Скорее всего, даже по завышенной цене.
Демон посвятил меня в особенности содержания чернильных псов и согласился составить компанию во время первой охоты. Сказать, что мне понравилось, – промолчать.
Я был в восторге.
Своей неконтролируемой яростью эти твари глушили мою, вытягивали ее и впитывали, приумножая силу. Даже вид истерзанного ими оленя не оттолкнул меня в тот первый раз. Хотя мог бы.
Псы не охотятся ради пропитания. Они это делают ради удовольствия. Жертва не поедается. Она остается на поляне, растерзанная и растасканная по территории, стекающая струйками крови по стволам деревьев, раскиданная ошметками шкуры на кустах. А я получаю умиротворение и ясность мыслей. Начинаю чувствовать себя обычным человеком, не обремененным следами проклятья.
Подобная разрядка мне нужна нечасто. Но с появлением Алайны, чувствую, все изменится.
Ворота открываются, едва я заворачиваю во двор. Черные, как сама ночь, псы тянут за собой Горбина, будто это он у них на поводке, а не наоборот. Шипастые ошейники из чистой драконьей стали накалены докрасна. Воздух вокруг них слегка дрожит от жара. Четыре пары белых глаз впиваются в меня. Пасти оскаливаются, демонстрируя острые зубы.
Я останавливаюсь в двух шагах и задираю правый рукав, обхватывая литой браслет. Он из того же металла, что и ошейники. Сейчас, в столь непосредственной близости от них, тоже слегка накален. Дракону этот жар не причиняет боль, а вот простой человек наверняка получил бы ожог.
– Сидеть, мальчики, – командую я, чуть сжимая хватку на своем запястье.
Псы послушно исполняют приказ, перестают скалиться и рычать.
– Фуф, – выдыхает Горбин, расслабляясь. Поводки уже не натянуты. – Все ж лучше бы их сначала покормить, господин.
Я подхожу вплотную и кладу руку на голову одному из чернильных красавцев. В сидячем положении он мне почти по пояс. Нащупываю подкожные наросты и слегка массирую эти наметившиеся рога. У самцов они прорезаются раньше, чем у сук.
– Справлюсь. Давай сюда, – протягиваю вторую руку, и смотритель тут же вкладывает в нее поводки. – Главное, обеспечь их хорошей порцией по возвращении.
– Как скажете.
Браслет срабатывает как портал и переносит нас в чащу леса. Псы нервно переступают с лапы на лапу, издавая тихое утробное рычание.