Пара для дракона, или рецепт идеального глинтвейна
Шрифт:
— Ну мы, по крайней мере, их не едим, — буркнул уязвленный Тир. — И потом, они, как правило, сами нарываются.
— Да, это нас, разумеется, вполне оправдывает, — кивнул Ос серьёзно. Бирюзовому тогда отчего-то стало очень стыдно, хотя он и сам до конца не понял, почему.
Так или иначе, Элена Тира раздражала: наглостью, беспардонностью, вульгарностью, низким происхождением и отвратным воспитанием. Аки Белая много раз разговаривала с Тиром о том, что русалку следовало бы отлучить от двора, поскольку связь с ней пятнаяет репутацию Оса. Бирюзовый был согласен, даже пару раз попытался поговорить с Советником — безрезультатно, разумеется. А теперь вот с щёдрой руки Водного русалку назначили спутницей Ирейн.
— Отдай ребёнка, — бросил князь синехвостой нечисти, нагло вывалившей хвост из бочки и даже не озаботившейся какой-то одеждой, кроме бус. — Ты совершенно не умеешь с ней обращаться.
Его одарили весьма выразительным взглядом, который, как Тир подозревал, трактовался примерно: "Если бы не Ос, я бы не подошла к заднице вроде тебя и на лигу". Чувства эти были совершенно, надо сказать, взаимными.
На руках у дракона Вета заплакала ещё горше, засучила ручками, что-то залопотала, но дешифровщик из Бирюзового был тот ещё. Первым порывом было пойти наверх и позвать Ирейн, но он пообещал себе, что больше доверия пары не предаст. Между ними и так все как-то по-дурацки складывалось: они отлично друг друга понимали — ровно до тех пор, пока начинали говорить.
— Ну что ты, милая? — сказал дракон, покачивая девочку. — Зачем плакать? Ты же моя маленькая принцесса! Мы скоро приедем в Предгорье, и там у тебя будет сотня нянечек, на любой вкус и цвет, хоть каждый день в жаб превращай, а ещё — украшения и собственная маленькая корона. Я закажу её у дворфов, что живут в недрах наших гор. Они — лучшие мастера!
— Ты ото всех баб в твоей жизни будешь побрякушками откупаться, княже? — хвостатая нечисть просто не могла заткнуться.
— Плавники выдеру, — не меняя ласковой интонации, дабы не пугать дочь, пообещал Тир.
— Крраш вам тогда поставку рыбы прекратит и добычу жемчуга перекроет, — оскалила Элена зубы. — А Ос огорчится. И вообще, где там бродит эта ведьма с косыми глазами? Девочка как-то уж очень нервничает.
— И чём, в твоем представлении, может помочь та особа? — вопросил Тир, с трудом сдерживая раздражение.
По правде, он до сих пор не понимал Ирейн. Принял, как можно принять решение и взгляды пары, предназначенной магией, но на душе все же было муторно. Как можно знать, что с тобой под одной крышей живёт жестокий монстр, пусть даже и разумный, и спокойно к этому относиться?
Нет, Тир понимал, что у него самого в этом смысле рыльце в пушку. Далеко ходить не нужно: тот же Ис Ледяной, их Глава Безопасности и один из его лучших друзей, совсем не славился бескровными методами работы. Однако была большая разница между убийствами вовлечённых в политическую игру акул и случайных мужчин. В первом случае существа, избравшие стезю шпионов, дипломатов и прочих профессий такого рода, шли на осознанный риск, выбирали свой путь с открытыми глазами и сами зачастую были перемазаны в крови по локоть. Нет, случались, конечно, и сопутствующие жертвы в лице тех, кто оказался не в то время и не в том месте, увидел лишнего, был вовлечён в политику обманом, шантажом или просто использован вслепую. И да, это было немного печально… но не плачевно. Так работала власть, и с этим ничего не попишешь.
Однако, Фло — или как там звали это порождение Предвечной на самом деле — убивала мужчин, которые просто полюбили её. Было то чувство наваждением или нет, дело сотое, но она нападала на беспомощных по сути людей. Невинных — наверняка нет, но вот все ли они
История, которую рассказала Ирейн… Дракону было жаль ту девочку, правда. Он ненавидел насилие, а уж над женщинами и подавно. Его мать, весёлая оранжевая драконица, очень любила старые книги о благородных драконах, побеждающих подлых рыцарей во имя чести прекрасной дамы. Можно сказать, эти истории воссоздали мировоззрение Тира в этом вопросе: он не умел вредить женщинам и даже огорчать их.
Однако выбор, что эта несчастная девочка сделала потом, лишал её в глазах дракона права на помилование. Казалось бы, судья из него был так себе, но Тир много чего знал и о мести, и о прощении. В конечном итоге, он вежливо здоровался в коридорах с теми, кто некогда наблюдали за казнью его родителей и, по слухам, пили вино, смеялись, радовались… О да, князь многое знал и о ненависти, и о том, как держать её в узде.
Кем надо быть, чтобы прийти к самой Предвечной и начать просить не о отмщении для конкретных преступников даже, а о, прости Небо, красоте? Кем надо быть, чтобы согласиться на сделку, где ценой твоего эго станут людские сердца? И вполне ли его пара осознавала, что за монстр делит с ней кров? Высшая нечисть, которую можно убить, только расчленив на мелкие куски и спалив — и то, учитывая, чьё именно проклятье довлеет над тварью, совсем не факт. Осознавала ли Ирейн, насколько опасна и безумна эта Фло на самом деле?
Богине тьмы, порогов и ключей, пусть и под разными именами и воплощениями, поклонялись в различных мирах. Она была милосердной матерью миллионов подлунных существ, даровала способности к магии и свободу разума, наделяла талантами, открывала пути между мирами, но никогда не славилась снисхождением к слабым, мстительным, злобным и ограниченным умам. Более того, любой, взывавший к ней, должен был тысячу раз взвесить свои стремления, обдумать и осознать их, ибо в противном случае глупец бывал жестоко наказан — а уж чувства юмора божеству было не занимать. Предвечная прощала слабости, хоть и могла ткнуть в них носом, но не выносила корысти, эгоизма, глупости и бессердечия. Так стоит ли удивляться тому, во что она превратила эгоцентричную жестокую дуру?
Тир вздохнул. Ну да, попробуй объяснить все это Ирейн, которая души не чает в своём карманном монстре…
— Вот смотрю я на тебя, княже, — выдала меж тем русалка. — И гадаю — дебил ты или все-таки да?
Тир поморщился. Он понятия не имел, что такое "дебил", и это был, кажется, один из случаев, когда правды лучше было бы и не знать.
"Элена из другого, прогрессивного мира", — говорил Ос извиняюще, когда его подопечная в очередной раз чуть не вызвала дипломатический скандал. — "Там давно уже нет деления на аристократию и низший класс. А Элена к тому же жила в эпоху, которую в их стране называли перестройкой. Это нечто вроде волчьих земель после Звериных Войн".
Тир сочувствующе кивал, но, на его взгляд, хамство остается хамством, в каком мире не живи. Он сталкивался с несколькими представителями техногенного измерения (самый юный из них работал на Иса, называл себя "попаданцем" и говорил, что графика просто роскошная). Так вот, все они, иномирцы, были очень разными, а уж таких, как Элена, и вовсе больше не было.
И слава Небу.
— Чем же вызвана такая оценка моих способностей? — все же спросил он, пытаясь успокоить ребёнка.
— Слушай, даже я читала о том, что у взрослых тёмных ведьм с маленькими есть какая-то своя, особенная связь. От Иры этого ждать не приходится, у неё там что-то сложное, но вот косоглазая может напрямую спросить у девочки, что не так. Я, конечно, не великий специалист в вопросе, но именно так мне Горгона в свое время объясняли насчёт ведьм.