Пара для Эммы
Шрифт:
— Это хорошо, — задумчиво протянул Ратмир, — очень хорошо…
Альфа недоуменно следил за судьёй и не понимал, что хорошего в том, что происходит.
— Значит, так: порядок в городе держите с тестем крепко! Повторения событий, что случились в Медунице, нельзя больше допускать!
Молодой оборотень непроизвольно напряг верхнюю губу, как будто скалясь, демонстрируя, что ему не нравятся команды судьи, на что тот лишь одобрительно хмыкнул. Своенравный волк, но ещё слишком молодой. Даст Луна, тесть сделает из него хорошего вожака,
— Через два дня к тебе придут самцы из соседних стай…
— Зачем?! — вскинулся альфа. — Это моя территория!
— Они обеспечат безопасность купцов. Дай карту.
Альфа разложил карту на столе и Ратмир очертил линию:
— Вот этот участок сейчас небезопасен, но мы это берём на себя.
— Кто это «мы»?
— Наш народ.
— Купцы будут недовольны, что им придётся платить…
— Разве я что-то сказал об оплате? Похоже, в вашем союзе с тестем он голова, а ты — только кулак, — усмехнулся судья.
Прихлопнув ладонью по столу, Ратмир велел сесть и продолжил говорить:
— Мы отвечаем за свою территорию и предоставляем охрану только на той дороге, что я очертил. Если купцам угодно сделать крюк по нашим землям или продлить работу охранникам, то пусть платят. Сейчас цена договорная, а после… впрочем, скоро я брошу клич и всем всё объясню.
Не задерживаясь в Сосновом Бору, Ратмир заставил несколько ближних к городу стай выделить самцов для охраны собравшихся возле города караванов.
Условия работы им не понравились, но услышав, что произошло в Медунице, оборотни отнеслись с пониманием к предпринятым мерам. А когда приступили к охране, то поняли, что судья не зря беспокоился о купцах.
Дорога была неспокойна, и если бы не усиление сопровождения, то людей порезали бы, как скот. Справедливости ради стоило отметить, что все купцы взяли на себя пропитание дополнительной охраны, а некоторым отрядам было предложено продолжить сотрудничество. Всё упиралось в то, что следуя по границе с оборотнями, купцы обзавелись защищающими их лошадей средствами, а вот в человеческих городах эта проблема, к обоюдному сожалению, оставалась.
Эмма потихоньку обустраивалась в новом доме и продолжала попытки создать вещество, маскирующее запах оборотней. Островитяне один за другим отправлялись в город, чтобы опробовать на себе новые образцы, но приносили неутешительные наблюдения.
— Госпожа, всё хорошо, но лошадки спят, — докладывали ей.
— Как спят? А коты? — коты не давали Эмме покоя и стали лакмусовой бумажкой в её экспериментах. Она даже хотела одного забрать к себе, но ведь животные привыкают к хозяевам и уже не смогут быть полезны в её целях.
— И коты. Пришлось ловить подопытных, совать под нос ваше зелье — и они засыпали.
— Ну-у, под нос-то зачем? — отчего-то стало стыдно перед островитянами за неудачные попытки. Они с таким уважением на неё смотрят, а она… Нельзя показывать,
— А как же! Вы же сами говорили, что нужно больше конкретики! А они все вялые, не поймёшь, среагировали или нет.
— Господин Снежный, — строго произнесла Эмма, — вялость — это и есть реакция! Без зелья вас покусали бы!
Следующая попытка была прокомментирована примерно так:
— Как хотите, госпожа, но один я больше не пойду! Меня терпеть такие страсти не нанимали!
— Да что вы так кипятитесь? — удивлялась Эмма, стараясь не смотреть на навостривших уши и развалившихся на снегу волков.
— Снежному вы дали убаюкивающее зелье, он теперь дрыхнет как щенок!
— Я?! Он?..
— А мне вы что вручили? Я такого страха натерпелся! Ладно, кони, они животные подневольные, их люди в узде держат, а коты и собаки? Я молчу уже о крысах!
— Да что случилось-то?
— А то! Они как нюхнут вашего снадобья, так что-то в их глазах сверкнёт, как будто злодейская мысль, и они следить за мною начинают! Я иду, а их всё больше! Я бегу, и они бегут за мною… и смотрят! — здоровенный мужик состроил жуткую рожу, показывая, как на него смотрели котики.
— Да что вы такое говорите?! — опешила Эмма. — Зачем им за вами бежать?
— Вот и я говорю, — оборотень принял задумчивый вид и, с подозрением глядя на Эмму, спросил: — Зачем? — она шумно сглотнула, ища поддержки у следящих за докладом волков. — Бегут и смотрят! — зловеще прошептал оборотень. — Мне теперь в кошмаре такое сниться будет!
Эмма не знала, что думать. Временами ей казалось, что охрана издевается над нею, строя из себя великомученников и вынуждая чаще угощать их, но волки были такими серьёзными, да и не мальчики уже, чтобы так шутить! Взрослые здоровенные мужики, некоторые уже деды! И всё же было что-то озорное в их глазах и в той обречённости, с которой они шли в город, прижимая к себе новый пробник. Даже не это, а то, как смотрели оставшиеся на уходящего. Его провожали, вздыхали, а сами с молчаливым укором поглядывали на неё. Эмма не выдерживала и звала обедать, пытаясь сгладить похоронную атмосферу.
Скучно не было.
По её просьбе пригласили тройку лисов, что приобрели завод по обработке священного сока деревьев эльфов, и она выкупила у них половину предприятия. Сделку оформлял представитель знакомой нотариальной конторы и, помня наставления Ратмира, Эмма проследила, чтобы второй половиной владели не лисы, а все вкладчики Медвежьего стана, что в своё время выделили деньги на «перспективный проект». Совершать покупку не глядя было рискованно, но вместе с заводом она покупала попавшего в кабалу к прежнему владельцу молодого мага, который уже начал экспериментировать над резиной и действовал в верном направлении. Эмма надеялась, что тому будет достаточно её подсказок, и дело сдвинется с места.