Paradise City
Шрифт:
Они спорили, он даже угрожал, что больше не даст поручений. Он знал, что она работает на него не только из-за денег. Знал, что она вернулась ради него. Она назвала его засранцем и ушла. Он не сомневался, что она произведет расследование. И она ненавидела его за это.
С тех пор они не разговаривали. Впрочем, он не злопамятный.
Лина выходит в Ланштадте и садится на трамвай, чтобы доехать до десятиэтажного дома, в котором живут ее родители. Девятый этаж, вид на Лан и Дутенховское озеро. С тех пор как Лина вернулась в город, она снова живет у родителей. Она
По ее команде смарткейс открывает дверь. И чуть не падает у нее из рук, когда она входит и видит, кто стоит у окна в просторной гостиной со стаканом воды в руке и, похоже, любуется средневековыми замками на дальних холмах.
– Эзлем, – произносит Лина.
Эзлем Герлах основала агентство «Галлус» вместе с Яссином Шиллером. Лина никогда не зовет ее шефом. А вот Яссина – напротив, с удовольствием. Иногда в шутку, а иногда всерьез. Яссин выдает ей поручения, в то время как Эзлем занимается административными, финансовыми вопросами и всем, что связано с безопасностью. В первый момент Лина предполагает, что Эзлем пришла из-за той ссоры с Яссином, но затем ей приходит на ум, что та просто решила навестить ее родителей. Эзлем живет неподалеку. Они встречаются в магазинах, в спорт-клубе, участвуют в местных общественных начинаниях.
– А, вот и ты! – говорит Зату, мать Лины. – Ты вроде бы хотела вернуться пораньше.
Эзлем улыбается ей и поднимает стакан с водой:
– Трудный день?
Лина замирает, у нее появляется чувство, будто что-то не так.
– Я оставлю вас, – говорит ее мать.
Что-то определенно не так.
Когда Зату скрывается в кухне, Лина тихо спрашивает:
– Что ты ей сказала?
Родители Лины думают, что Эзлем руководит кадровым агентством. И еще, что Лина работает переводчиком. Иногда Лина представляет, что, если бы и родители работали под прикрытием. Если бы в действительности ее мама не была архитектором данных, а папа – консультантом по питанию, и от этих мыслей ей каждый раз смешно.
– Кое-что о секретном переводческом поручении. – Эзлем садится на диван.
– Ага. А на самом деле? Теперь мне надо будет искать для тебя шакалов еще и в Пампасах? – Лина садится в кресло, с которого она видит Эзлем в полупрофиль. Она не хочет смотреть ей в глаза. – Ладно, я была недовольна, но я сделала то, что…
Эзлем перебивает:
– Речь о Яссине.
– Знаю, я разозлилась, но выполнила то, что надо было сделать. Он хочет, чтобы я извинилась?
Лина чувствует, как ускоряется сердцебиение. Пора принять медикаменты. Она нагибается, открывает сумку, достает пузырек и проглатывает таблетку.
– Все в порядке? – спрашивает Эзлем.
– Конечно. Жарко, но я в норме, – она чувствует, что успокаивается, и продолжает: – Я занимаюсь этой работой вовсе не для того, чтобы разбирать лживые сообщения, неправдоподобные до такой степени, что никто никогда им не поверит. Такого рода новости, будь то шакалы, волки или медведи, появляются каждые несколько недель. Полагаю, конечно, хорошо, что мы в курсе дела, но это сводит на нет результаты
– Я здесь не поэтому, – Эзлем снова улыбается, что случается довольно редко, и это вызывает тревогу. Она выпивает глоток воды и отставляет стакан: – Яссин в больнице.
– О черт, что с ним? – испуганно спрашивает Лина.
Эзлем внимательно смотрит на нее:
– Ты могла бы догадаться, почему я так срочно пришла к тебе.
Лина старается не смотреть на нее, выжидает.
– Я знаю, что между вами снова что-то есть.
Теперь она смотрит на Эзлем в упор. Но сердце не начинает биться сильнее. Таблетки действуют.
– И поэтому ты здесь?
– Да.
– Насколько это серьезно?
– Возможно, он не протянет и до утра.
У Лины начинает кружиться голова. На мгновение ей кажется, что она ничего больше не видит и не слышит. Эзлем встает, подходит, садится на корточки, кладет руку ей на колено.
– С ним произошел несчастный случай.
– Что случилось? Я хочу к нему.
– С ним его жена.
– Что произошло?
– Он упал на рельсы перед подъезжающим поездом.
У Лины в голове начинают звучать объявления, которые она слышала на вокзале, но к Яссину они никакого отношения иметь не могли. Эзлем говорит о ком-то другом:
– Бред! С чего бы ему сводить счеты с жизнью, да еще таким образом? – она чувствует учащенное сердцебиение, несмотря на сильное лекарство.
– Наверняка он не хотел покончить с собой.
– Тогда что это за несчастный случай?
Рука Эзлем все еще на ее колене. Она произносит приглушенным голосом:
– Я бы хотела тебе кое-что показать. Где нас никто не потревожит?
Они одни в гостиной, но комната кажется такой обширной и открытой, что здесь совершенно невозможно почувствовать себя защищенным от вторжения. Лина встает и неуверенным шагом идет вперед, Эзлем следует за ней.
Родители устроили гостевую комнату там, где прежде была ее детская. Или, точнее, ее и брата. Лина живет здесь уже несколько месяцев, но до сих пор не привыкла к возвращению в родные стены. Часть комнаты, принадлежавшей брату, превратили в гостиную, там стоят два удобных кресла, между ними журнальный столик. Кроме того, письменный стол с офисным стулом, на стене висит большой экран. Кровать и платяной шкаф находятся в Лининой части комнаты, которая производит впечатление гостиничного номера. Она передвинула письменный стол на свою половину и, по сути, пребывает только там, стараясь не заходить в пространство брата.
Как только Лина закрывает за ними дверь, Эзлем говорит:
– Ты нужна мне сейчас. Ты должна мне помочь. А еще больше – Яссину. Сможешь?
В голове у Лины все вверх дном. Ее взгляд мечется от Эзлем к двери, потом к окну, на стену, на пол, лучше было бы потерять сознание.
– Что с ним? – спрашивает она тихо.
– Сядь. В кресло. Ладно? Ты должна быть очень сильной. Я знаю, ты можешь. Окей? – Голос Эзлем звучит глухо, будто издалека. У Лины шумит в ушах.
– Он что-нибудь сказал?