Парализованная жена генерала дракона
Шрифт:
Слова иссякли, а я шумно вздохнул.
Я снова и снова проклинал себя за каждое слово, за каждое действие, за каждую ее слезинку. Как же мне хотелось прямо сейчас встать, броситься к ней, обнять ее, прошептать, как сильно я люблю ее, что все, что я делаю, я делаю ради нее, что я готов всё исправить, обнять её, сказать, что люблю, что я сожалею, если причинил ей боль.
Все мои мысли были только о Люси — о её страданиях, о моей жестокости. Ей сейчас так нужна моя любовь, а я должен вести себя как последняя тварь!
Я
«Я знаю, что иногда случаются чудеса. И магия тут ни при чем!» — слышался голос ректора. — «Господин генерал, сам человек — это уже само по себе чудо. Мы никак не можем полностью изучить его. Так что вам стоит съездить по этому адресу. Это всё, что я могу вам посоветовать!».
«У тебя появилась любовница?» — зазвучали в ушах ее слова.
«Ненависть сильнее любви! Иногда ненависть становится лекарством!» — слышал я голос мистера Джейдена.
«А что там? Господин ректор?» — спросил я.
«Ваша последняя надежда!» — услышал я голос старика. — «Если это не поможет, тогда все!»
«Она должна чувствовать, что она одна. Что никто ей не поможет! Что все ее бросили!» — слышался голос мистера Джейдена.
Мешанина из голосов в собственных мыслях заставила меня тряхнуть головой, словно в попытке их отгнать.
Если я скажу Люси, что у меня появилась любовница, то обратного пути не будет. Но что, если именно любовница, пусть и несуществующая, заставит ее почувствовать себя брошенной!
— Вам письмо, господин генерал, — послышался осторожный стук в дверь.
Я быстро прошел в ванную, умывая лицо холодной водой. Глядя себе в глаза, я чувствовал, что в них нет ничего, кроме боли.
Вытерев лицо, я открыл дверь, тут же отвернувшись к шкафу и делая вид, что изучаю книги.
— Вам письмо от барона Эдварда Кроссфилда, — послышался за моей спиной голос дворецкого.
Положи на стол. Потом почитаю, — произнес я, вытаскивая первую попавшуюся книгу.
Я дождался, когда дворецкий выйдет, поставил книгу на место и направился к столу. Письмо лежало на зеленом сукне, а я разрезал конверт и достал свернутую бумагу.
— Господин генерал, — прочитал я. — До меня дошли слухи…
Глава 11
— Ничего не принесла? — с надеждой прошептала я, слыша, как Эффи осторожно входит в комнату. Она тихонько прикрыла за собой дверь.
— Нет, — прошептала старушка, её глаза наполнились грустью и тревогой. — Я пыталась поговорить с кухаркой, но та сказала, что ключа от кладовых у нее нет. Всё плохо, моя девочка… — её голос задрожал, и я почувствовала, как сердце сжалось от безысходности.
Взгляд старушки
Я вздохнула, пытаясь подавить внутренний крик, что поднимался у меня в груди. Нет, я не должна сдаваться. Я должна быть сильной. Внутри застонала моя воля, будто бы борясь с навалившейся тенью отчаяния. Я должна держаться, ради себя, ради тех, кто надеется на меня.
— Зато я написала письмо вашему двоюродному дядюшке, барону Кроссфилду! — вдруг произнесла Эффи, и в её голосе зазвучала нотка решимости и тревоги одновременно. — От вашего лица! И рассказала обо всем, что творится в поместье! — она говорила быстро, с присущей ей страстью.
И я почувствовала, как внутри меня вдруг вспыхнула искра надежды, словно солнечный луч прорезал темные тучи.
Хоть я и не знала барона Эдварда Кроссфилда лично, но он считался моим дядей по крови. И, насколько мне было известно, после смерти моего отца он оставался моим единственным родственником, той ниточкой, что могла связать меня с миром защиты и надежды. Эти мысли наполнили мою душу непоколебимой решимостью.
— Я всё так и написала! Как есть! Разумеется, порядочные слуги так не поступают. Они ни за что не распространяются о том, что происходит в доме хозяев, но ваша жизнь под угрозой! Пусть ваш двоюродный дядюшка предпримет меры. Может, хоть он вразумит вашего мужа! Или хотя бы настоит на том, чтобы забрать вас к себе!
— Спасибо, Эффи, — тихо поблагодарила я, чувствуя, как внутри меня разгорается тепло надежды. Вся моя душа наполнилась благодарностью за её смелость и заботу. Надеюсь, что этот шаг позволит прервать этот кошмарный сон.
— Будем надеяться, что он сможет как-то повлиять на ситуацию, — кивнула Эффи. — Вы уж простите, что от вашего лица. Но я просила его не выдавать, что ему сообщили об этом в письме.
— Кушать хочется, — прошептала я, осознавая, как быстро и безжалостно голод ломает любые устои. Каким бы возвышенным и гордым ни был человек, в моменты сильного голода он становится слабым, уязвимым. В этот миг я почувствовала, что даже сердце, наполненное гордостью, не выдержит, если не насытится хотя бы крошкой.
Мои мысли кружили в тревожном вихре — надежда, страх, усталость. Но в глубине души я знала: несмотря ни на что, я должна держаться. Ради себя, ради тех, кто верит в меня. Ради Эффи. И пусть даже вся эта тьма кажется непреодолимой, я не позволю ей погубить меня.
Глава 12
Дракон
— Поэтому я прошу вас дать скорейший ответ, — я чуть задержал дыхание, читая самый конец письма, — а еще лучше, если вы позволите мне приехать и лично удостовериться, что с моей дорогой Люси всё в порядке, насколько это возможно в её положении. Барон Эдвард Кроссфилд.