Паренек из Уайтчепела
Шрифт:
Мара стиснула оборку своего красивого платья, явно подобранного по случаю, и произнесла:
– Я тут подумала... быть может, ты со мной согласился бы уехать... Ну знаешь, в Америку, как я вам с приятелем и говорила. – И чуть более уверенно: – Не то, чтобы мне нужен был кавалер, понимаешь, – она поглядела на Джека в упор, – просто в паре путешествовать завсегда легче и безопаснее. А я решительно настроена уехать... Маменька в последнее время все чаще на меня поглядывает: никак с рук сбыть хочет; наверное, и толстосума
Вот это уж было совсем неожиданно... Джек даже не знал, как к такому предложению отнестись. Просто опешил...
– Мара...
Но она его опередила:
– Не отвечай сейчас, ладно? Не надо. Просто подумай над моим предложением, взвесь все, как следует. Время терпит... Не стоит торопиться.
Джек не нашелся, что ответить. Да этого от него пока и не требовалось...
Доктор Энглманн оказался крепким орешком, и Джеку мало что удалось из него вытянуть.
А вернее, не удалось вовсе...
Если женщина-секретарь в его приемной еще хоть как-то купилась на «инспектора Джека Огдена», то ее начальник, стоило Джеку переступить порог его кабинета, сузил глаза и с вызовом осведомился:
– Кто вы такой и что вам от меня нужно? Вы, юноша, слишком молоды для инспектора, не пытайтесь меня обмануть. Бесполезное дело... Итак?
Доктор обладал внушительным видом и зычным голосом – два немаловажных фактора в работе с богатыми пациентами – Джек даже несколько оробел под этим решительным напором. Однако вида не подал...
– Я всего лишь хотел расспросить про вашу бывшую пациентку, Этель Эдвардс, умершую не так давно от затяжной простуды... – начал было говорить он, и умолк: лицо доктора Энглманна, еще секунду назад полное праведного негодования, передернулось, как при нервном тике. Цвет лица же сравнялся с белоснежной рубашкой...
Длилось это, однако, недолго: уже в следующую секунду доктор сумел взять себя в руки и только указал ухоженным пальцем в сторону двери.
– Убирайтесь из моего кабинета. Немедленно! – то ли пробасил, то ли прохрипел он.
Сама эта реакция была достаточно красноречива, и Джек поспешил заметить:
– Если вам есть, что сообщить о смерти мисс Эдвардс, то лучше бы вы сделали это добровольно. Полиция все равно явится с вопросами, и тогда вам не сдобровать...
– Убирайтесь из моего кабинета! – повысил голос доктор Энглманн.
И Джек, взявшись за дверную ручку, произнес:
– Если захотите облегчить душу, доктор Энглманн, инспектор Энтони Ридли из центрального участка – к вашим услугам. – И заключил: – На вашем месте я бы не стал долго отмалчиваться... А посему,
Он тщательно прикрыл дверь и вышел за порог. На душе было невероятно приятно... Ему понравилось, как он вел себя в разговоре с высокомерным доктором: так по-взрослому выдержанно, терпеливо, даже по-своему обходительно.
Аманда могла бы им гордиться...
… будь ей, действительно, до этого дело.
А ей все равно: она нынче ублажает богатого мужа. И, верно, тоже мечтает, чтобы он ею гордился...
Джек невольно скривился, и радостное расположение духа испарилось, как ни бывало.
Одно хорошо: его симпатичная сопровождающая тоже куда-то испарилась. Осмотревшись по сторонам, он так ее и не увидел... Что ж, так даже лучше: можно отправиться в участок и рассказать Ридли о что-то скрывающем докторе.
В конце концов, не мог же он умалчивать это до завтра! Авось мистер Баррет простит ему эту длительную самоволку. Джек очень на это надеялся...
Деньги в кармане стремительно таяли: постоянные разъезды по Лондону готовы были вот-вот его разорить. Однако в отлично пошитой одежде и при шляпе особо-то не побегаешь...
Джек свистнул кэб и отправился в обратный путь на Уайтхолл-плейс.
Ридли в участке не оказалось. Один из констеблей сообщил, что в Темзе выловили утопленника, и Ридли отправился по его душу.
– Это где-то близ Баттерси. Инспектор думает, что это тот самый, исчезнувший, как его там...
– Клод Гарднер? – подсказал констеблю Джек, и тот согласно кивнул.
– Он самый. На нем дорогие одежки с метками... Так нам сказали, по крайней мере. – Мужчина глубоко затянулся. – Вот тебе и прогулка по Лондону, а, Кукольный мальчик?! Шмяк – и ты покойничек, – он загоготал и закашлялся одновременно.
Джек оставил его давиться своим неуместным весельем, а сам отправился в сторону Баттерси... К счастью, это было не так далеко, и он осилил дорогу в неполные полчаса.
Констебли сновали на берегу, под опорами каменного моста... Ридли наблюдал, как двое из них перекладывают мертвое тело на носилки. Взгляд у него был сосредоточенный, погруженный в себя... Такой же, как и всегда во время тщательного раздумья.
– Инспектор. – Ридли обернулся. – Это и в самом деле тело мистера Гарднера?
Завидев Джека, мужчина ничуть не удивился, только кивнул.
– Метки на одежде говорят именно об этом, – ответил он на заданный вопрос и поглядел в сторону носилок.
Джек тоже перевел взгляд на утопленника... Синюшная кожа, одутловатое лицо. Он видел таких многократно: и женщин, и мужчин – мертвецы его не пугали. Пугала человеческая жестокость...
– Как он умер? – спросил он инспектора. – Есть какие-нибудь следы на теле?
– На первый взгляд ничего особенного. Нужно дождаться отчета коронера...