Паренек из Уайтчепела
Шрифт:
В этот момент констебли подхватили носилки и потащили их в сторону возка. Тело покойника накренилось на правый бок, и из его рта побежала тонкая струйка воды... Зрелище малоприятное, вызывающее желание отвернуться, однако Ридли, наоборот, подался вперед и грозно скомандовал: «Стойте!»
Джек даже вздрогнул.
– В чем дело, инспектор? Что вы заметили?
И тот произнес:
– У него во рту. Приглядись хорошенько…
Джек присмотрелся: изо рта покойника торчал крохотный уголок белой бумаги.
– Бумага. У него во рту клочок бумаги, – произнес он
Ридли скомандовал:
– Опустите носилки и подайте нож.
И то, и другое было мгновенно исполнено, и Ридли, просунув тонкое лезвие между плотно стиснутых зубов покойника, вытянул наружу скомканный клочок мокрой бумаги.
Действуя крайне осторожно, боясь лишиться важной улики, он разложил его прямо поверх кожаного сидения в полицейском возке.
Полуразмытыми чернилами красного цвета там было написано только три слова: «Это ты виноват».
Джек с инспектором Ридли молча переглянулись: похоже, это не было простым утоплением. Дело Этель Эдвардс, как ни крути, принимало еще более зловещий поворот...
– Умер... – Оливер Френч стянул с носа очки и, потерев близорукие глаза, осел на стоящий позади себя стул. – Боже... боже мой! Бедный мой Клод... – И почти заикаясь: – Как... как это произошло? Как он умер?
Инспектор Ридли, не сводящий с него пристального взгляда, смягчать удар не собирался.
– Возможно, утонул. Доподлинно пока не известно, мы дожидаемся отчета коронера... В любом случае, – здесь он все-таки сделал небольшую паузу, – вашего друга нашли в Темзе, близ моста Баттерси. Внешних признаков насильственной смерти обнаружено не было, однако... – Ридли запустил руку в карман и извлек теперь уже просохший клочок белой бумаги. – Мы нашли это. – Он протянул его собеседнику, и тот нехотя, но принял его. И, снова нацепив на глаза очки, пробежал полуразмытые слова глазами...
– Что... что это такое? – рука у Френча затряслась, и бумага затанцевала между пальцами.
– Вам знаком этот почерк, мистер Френч? – ответил вопросом на вопрос Ридли. – Или, возможно, вы уже встречали когда-то эти слова? – И как будто бы решив добить бедолагу: – Мы нашли эту записку во рту мистера Гарднера. Полагаю, кто-то намеренно ее туда поместил...
Оливер Френч вскрикнул, разжал бессильные пальцы, и записка плавно спланировала на пол, где он и продолжил глядеть на нее с ужасом в глазах.
– Итак, мистер Френч, – Ридли не собирался давать ему передышку, – что вы можете сказать по этой записке? Слова «Ты это заслужил» как бы недвусмысленно намекают на некоего мстителя, на то, что смерть мистера Гарднера не была случайной...
И Френч простенал:
– Но этого не может быть, инспектор. Это просто нелепица какая-то...
– Расскажите мне все, – попросил его Ридли. – Любая «нелепица», как вы говорите, может привести нас к пониманию происходящего.
И тот снова простенал:
– Но в этом нет никакого смысла. То событие имело место больше года назад... Всего лишь небольшая печально завершившаяся неурядица с работником. – И наконец-то отведя глаза от записки на полу: –
Ридли наклонился и подхватил с пола упавшую записку.
– Осталась ли у этого человека семья? – спросил он, распрямившись. – Возможно, кто-то из них решил отомстить за смерть близкого человека? Будет лучше, если вы припомните все, что сможете.
Френч замотал головой.
– Здесь нечего припоминать, инспектор. Этот О`Доннелл... так, кажется, его звали, повредил руку в уличной драке и больше не мог выполнять свою работу, что управляющий мне и сообщил. Я дал распоряжение уволить его, выплатив полагающееся за неделю... – И как бы в отчаянии: – Я даже в глаза его ни разу не видел. И уж если по существу, инспектор, так только он сам и был виноват в собственных бедах! Каждому известно, эти ирландца только и могут, что пить да кулаками махать... Следовало думать о последствиях, ввязываясь в драку. – Он замолчал, переводя дыхание, и заключил: – А семья... кажется, у него остались жена и двое малолетних детишек... Не думаю, однако, что кто-то из них пересек океан ради мести. У них бы просто не нашлось для этого денег...
И Ридли неожиданно произнес:
– Ваша дочь, мистер Френч, я вынужден буду запросить постановление на эксгумацию ее тела. В свете новых событий любая подозрительная смерть в вашем окружении требует особенно пристального изучения...
– Что вы такое говорите?! – воскликнул Френч, подскакивая на месте. Казалось, его сейчас хватит удар, настолько покраснело его лицо. – Вы же не думаете, что Этель... Что моя крошка Этель... – тут он запнулся. – Девочка умерла от затяжной простуды, – с напором констатировал он. – Я даже распорядился отправить к ней лучшего доктора... Только в этом Мэри и сделала мне уступку. – И снова: – Нет-нет, вы не можете и в самом деле полагать, что кто-то желал ей зла... Это невозможно.
– У нас есть свидетельство молодого человека, утверждающего, что колокольчик на могиле умершей звонил в ночь после ее похорон, – произнес Ридли абсолютно серьезным тоном. – Он уверен, что ваша дочь, мистер Френч, была похищена некими недоброжелателями… Живой или мертвой – это уже другой вопрос.
– Немыслимо. – Хозяин дома повалился на диван, схватившись за грудь. – Это просто немыслимо...
Джек, молча присутствующий при этом разговоре, подался в сторону Ридли:
– Спросите его о докторе, – попросил он инспектора. – Пусть расскажет, что связывало их между собой.
Брови Ридли вопросительно вздернулись – Джек не успел рассказать ему о визите к доктору Энглманну. Уж слишком неожиданной оказалась находка с тела покойника...
Джек прошептал:
– Мне стало известно, что свидетельство о смерти мисс Эдвардс было выдано доктором Юлиусом Энглманном с Харли-стрит. Я наведался к нему этим днем, и он точно что-то скрывает...
– Мистер Френч, – Ридли только и сделал, что ожег юношу недовольным взглядом, – какие отношения связывают вас с доктором Юлиусом Энглманном?