Пари со скуки
Шрифт:
– Я всё понимаю, но пойми, и ты меня, – он поднял затуманенный взгляд синих глаз, под которыми залегли темные круги, на друга. – Оставь меня одного.
– Извиняй, брат, не могу, – Ферид опустил руку на талию. – Хотел быть один, оставался бы в отеле, а тут, будь добр, терпи. Давай, я знаю, что тебе сейчас поможет, – он усмехнулся и Мика поднял на него тяжелый взгляд.
– Кофе? – Шиндо сидел на кухне за столом, а перед ним испускала пар чашка с горячим напитком.
– Не просто кофе, а с добавлением твоего любимого коньяка, –
Микаэль только вздохнул. Верить в то, что его боль заглушит этот чудо-напиток, было сомнительно. Нужно было действительно остаться в отеле, чтобы никто его не тревожил, заказать выпивку и уйти на дно. И зачем только он вернулся?
– От того, что ты его гипнотизируешь, он горячей не станет, – подметил Батори. – Я сожалею, что у тебя дела сложились именно таким образом, но, видимо, так должно было быть, – медленно начал он, – только, знаешь, впадать в депрессию и опускать руки слишком рано. Все еще может измениться.
– Ты шутишь? – Шиндо насмешливо взглянул на него. – Я сделал ужасную вещь, – он взял чашку в ладони, но так и оставил ее на столе. – И теперь надеяться на что-либо бессмысленно. Я не могу повернуть время вспять и отказаться от пари, не могу заставить Юу полюбить меня. А уж тем более не могу рассчитывать на его прощение, после того, что натворил.
Ферид глядел на парня с золотистыми локонами. Взгляд пронзительных глаз, задержался на ссадине, зияющей на скуле.
– Не торопись с выводами, ты не знаешь, как все может обернуться, – поигрывая чашкой в руке, сказал он.
– Ферид, я, правда, не хочу говорить об этом, – глядя на свою чашку, тихо произнес Шиндо.
– Что же, понимаю, – усмехнулся уголком губ Батори.
Они допивали кофе в тишине. Но когда, осушив свою чашку, Мика поднялся и, сходив в душ, переоделся, после чего решительно двинулся к выходу, Ферид задал вопрос:
– Ты куда?
– Я ненадолго отлучусь, – обуваясь в прихожей, ответил тот.
– Куда ты собрался? – еще раз спросил Ферид.
– Я скоро, – бросил ему Микаэль и вышел из квартиры.
Рука на мгновенье замерла в воздухе, прежде чем лечь на дверную ручку. Но, парень знал, что внутри пусто и собственно страшиться ему нечего. Толкнув дверь, Мика вошел в номер отеля. Тут все осталось также – скомканное им письмо, валяющееся тут же в прихожей, белые пряди, в другом углу, одежда, туалетные принадлежности, всё на своих местах. Зачем он вернулся сюда?
Какой был в этом смысл? Может, дело заключается в маленькой искорке надежды встретить тут Юичиро, который вероятно захочет вернуться и может быть, захочет поговорить с ним о произошедшем? Или хотя бы вернется сюда за своими вещами, если конечно не забрал их вчера.
Мика прошелся по комнатам. Как он сегодня? Как переживает случившееся? Сильно ли подавлен? Насколько ему плохо, так же, как и ему самому? Нет, пожалуй, ему хуже в стократ, ведь он, не только потерял возлюбленную, оказавшуюся в итоге, человеком, коего он ненавидит больше прочих, он ощутил боль предательства собственных друзей. Слишком много боли для одного
В следующий момент Микаэль замер, услыхав как глухо отворилась входная дверь и кто-то вошел в номер.
«Юу», первая мысль стрелой пролетевшая в голове.
Весь следующий день Юичиро практически не выходил из комнаты, не слушая родителей, толкущихся под дверью, пытающихся выяснить, что произошло с ним, узнать почему он вернулся из поездки так рано, в таком взвинченном и удрученном состоянии и не отвечает на их вопросы. Изредка покидая свою обитель, он точно в легком трансе шел к своей цели, а потом возвращался обратно, отвечая родным коротко – «У меня ничего не случилось».
Собственно, парень не чувствовал себя загнанным в депрессивное состояние, но держал себя в нейтральной полосе, понимая, что если начнет думать о том, что случилось, его снова накроет дикая злость, которая, как ни крути, но все же прорывалась наружу и тогда он был вне себя от ярости, злясь на весь мир, на уродов, которые его окружают, и на себя в том числе.
Только под вечер ему удалось немного совладать с эмоциями, но на разговор с родными, он так и не смог себя настроить. Сначала нужно было самому все переварить. Да и опять же, он не то, что говорить об этом спокойно не мог, его даже при одной только мысли о Мике, о его дружках и устроенном ними совместном разводе, начинало трясти от негодования.
На следующий день, чувствуя необходимость развеяться, он вышел на улицу. Мобильный был по-прежнему выключен, так как даже при одной мысли, что друзья могут позвонить ему, его бросало в дрожь. Уж кого-кого, а ни одного из их поганых, предательских голосов слышать желания не возникало. Он отправился в отель по единственной причине – забрать оттуда свои вещи. Не
будь там важных ему документов, он бы, разумеется, плюнул на остальное барахло, но поскольку без определенных документов, удостоверяющих личность, обойтись нереально, он все же решил совершить этот короткий поход в место, где ему открылась эта убийственная истина.
Юичиро вошел в прихожую. Похоже номер пустовал. Отлично, то что надо. По правде говоря, он больше всего на свете не хотел обнаружить тут этого заносчивого козла.
Взгляд прошелся по полу, где валялись доказательства того, что Мика все же не девушка. Накладные волосы, он миновал вниманием, зато скомканный лист бумаги заставил взгляд и мысли задержаться. Сделав пару шагов, Юу наклонился и поднял с пола письмо.
– Вот же урод, – презрительно фыркнул Юичиро и, все же сунул письмо в карман брюк. Каким отвратительным казалось ему все, что было вокруг, ведь все напоминало о случившемся. Сейчас он соберется и уйдет из этого чертового отеля, где весь номер пропитан мерзким запахом вранья и его гребаных духов.
Когда он уже собрался пойти в гостиную, услыхал позади скрип открывшейся двери спальни.
– Юу, – прозвучал вопросительно-утвердительный, робкий голос и тут же все нутро прошибло негодованием. Он здесь, черт бы его побрал. Урод, тварь, ненавижу. Какого хрена ты тут делаешь?