Пари со скуки
Шрифт:
– Ты? – негодующе выдохнул парень, мигом обернувшись. Ненавистно- презрительный взгляд чуть было не испепелил несчастного на месте.
– Юу, прошу, прости меня за случившееся. Позволь всё объяснить, – сдавленно попросил Мика, сделав неуверенный шаг навстречу.
– Я не намерен выслушивать оправдания от такого куска дерьма, как ты, – резко бросил Юичиро и быстро зашагал в гостиную.
– Юу, – болезненно выдохнул Микаэль и направился следом, но стоило дойти до двери гостиной, как навстречу вылетел Амане и пронесся мимо, подобно вихрю, так что парень даже слова не успел вымолвить.
– Юу-чан.
Услыхав прозвище, Амане резко остановился и, развернувшись к Шиндо, схватив его за грудки, припер к стенке.
– Не смей, ты слышишь, не смей называть меня так! – выпалил он, прожигая того убийственным взглядом.
– Юу, умоляю, прости меня, прости за всё, я люблю тебя, – дрожащим голосом выдохнул Микаэль.
– Еще одно слов вылетит из твоего грязного рта и я, – Юу едва сдержался, чтобы, памятуя позавчерашнее вновь не съездить по смазливой мордашке этой двуличной суки, вместо этого он лишь отпихнул Мику в сторону, как куклу,
чтобы не мешался на пути и продолжил сборы.
Кипя праведным гневом, он, забросав вещи в чемодан, наконец застегнул молнию. Микаэль не осмеливался подходить и стоял в стороне, собираясь с силами, чтобы снова попытаться попросить прощения.
– Юу, постой. Я прошу, просто умоляю, дай мне всё тебе объяснить. Пожалуйста, не убегай от меня. Выслушай, – когда Юу проходил мимо него с чемоданом, Мика взял его за руку, желая хоть как-то удержать, чтобы все толком объяснить.
– Ты еще, тварь, смеешь о чем-то меня просить! – взвился Амане, брезгливо отдернув руку.
– Юу, пожалуйста.
– Пошел на хер, гребаный ублюдок. До тебя не доходит?! Я тебя видеть не могу! И слушать не хочу. Даже не приближайся ко мне, убью нахер! – зло выпалил Юичиро и, хлопнув дверью, оставил номер, так и не дав Мике шанса оправдаться, оставив в душе последнего еще больше боли и вины, нежели прежде.
За окнами вечерело. В большой, обставленной по последним притязаниям моды, кухне, горел тусклый свет, источаемый несколькими лампами.
– Мика, ты так и не сказал мне, куда уходил утром, – Ферид уселся за стол, напротив друга, предпочитавшего сидеть в унылом полумраке, со смурным видом и глядеть перед собой. Он почти ничего не говорил весь день, а Батори и не донимал особо вопросами. Что зря сотрясать воздух, если у него на лице всё написано.
– В отель, за вещами, – коротко пояснил Мика.
– За вещами? – нахмурился Ферид, что-то он не припоминал, чтобы Шиндо возвратился с чем-то в руках.
– Я их выбросил по пути, – флегматично пояснил друг и, отведя взгляд в сторону, добавил: – Все равно в этих шмотках уже нет никакого смысла.
– Ты поэтому такой мрачный? – невесело задал вопрос Ферид. – Может, не стоило.
– А почему я должен был их оставить, как напоминание самому себе, какой я конченый урод и что натворил? – Мика устремил взгляд на друга. – Мне не нужна такая память, да и никакая не нужна. – Он отвернулся.
– Так чего тогда киснешь? – Ферид откинулся на спинку стула.
– Глупости, нормально со мной всё, – отрезал парень, поднося к губам стакан со спиртным.
– А это ты уже пригубил от
– Поставь на место, – Шиндо забрал бутылку и поставил обратно.
– Мика, заканчивай это дело. Это не выход, – Батори взялся за горлышко, но Мика перехватил ее ниже.
– Поставь на место, – с легкой досадой в интонации, попросил Микаэль.
– Хватит с тебя, – небольшая борьба и Ферид отнял у него коньяк и спрятал в навесной шкафчик. – Я понимаю твое состояние, – он обернулся, встретившись с недовольным взглядом синих глаз, который он проигнорировал. – Но от того что ты будешь напиваться, лучше не станет.
– А что мне, по-твоему, еще остается? – Мика вопросительно поглядел на него.
– Твоя жизнь на этом не оканчивается, это во-первых, – спокойно начал парень с серебристыми волосами. – А во-вторых, все еще может измениться.
Мика лишь отрицательно покачал головой. Ведь после сегодняшнего, что уже могло измениться. Юу по-прежнему ненавидит его и даже больше чем раньше.
– Не в моем случае.
– Он любил тебя, – ровно заметил Батори.
– Он любил не меня, он любил её, – глухо произнес Шиндо.
– А это, друг мой, одно и то же, – Ферид подошел и оперся руками о край стола, с легкой усмешкой взглянув на друга.
– Я был бы рад обмануться твоими словами, но, увы, – Мика поднял потухший взгляд на друга. – Это не одно и то же.
– Вся твоя беда в том, что ты скор на суждения, – вздохнул Батори. – Ты не допускаешь мысли, что возможна двойственность событий.
– Какая к чертям двойственность, это конец, ты понимаешь? – усмехнулся Микаэль, чувствуя, как разрывается все внутри. – Конец.
– Меня не нужно уговаривать, – Мика поглядел на стакан в своей руке. – Я ведь всё прекрасно понимаю.
– Тогда ты должен понимать, что не нужно торопиться с выводами. Шанс на удачу есть всегда.
– Боюсь свой шанс, я сегодня уже упустил, – усмехнулся Микаэль и, допив из стакана, встал из-за стола.
– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился Батори. – Ты видел его?
– Видел, – с легкой улыбкой на губах ответил Шиндо.
– И что?
– И ничего, – ответил он. – Он справедливо ненавидит меня, – бросил он фразу прежде, чем покинуть кухню.
Сволочь, скотина! Да как он посмел, этот наглый, самоуверенный, урод!
Негодование Юичиро достигало вселенских масштабов. Прошло уже несколько часов после встречи с Шиндо, а он все никак не мог отойти. Его разрывало от злости на того, кто так нахально явился в номер, да еще и смел просить у него что-то. Нет, чтобы заткнуться и исчезнуть раз и навсегда из его жизни, так нет же, ходит еще и дразнит. Словно мало было того унижения и позора, который он ему преподнес на блюдечке, он еще продолжает издеваться. Мало того, что ни одна из сволочей, в смысле его дружков, за три месяца не заикнулись о своем разводе, никому не пришло в голову, подумать, каково будет Юу влюбиться, а потом обломаться, так еще и этот донимает теперь. И хватило же наглости припереться в отель в тот самый момент, когда он был там. Неужели специально караулил, козёл!