Париж
Шрифт:
Они успели поговорить о многом. Ее новый знакомый был умен и умел увлекательно рассказывать. Когда они закончили с основным блюдом, Луиза уже решила, что он ей нравится. Она даже рискнула задать ему пару вопросов.
– Люк очень осмотрителен, месье, и я тоже. Но он упомянул, что вы не женаты. И мне странно, что столь привлекательный мужчина, как вы, не имеет любовницы. – Она улыбнулась. – Хотя, может, я ошибаюсь?
– Нет, мадемуазель, любовницы у меня нет. – Он рассмеялся. – Но в прошлом бывали. Однако в настоящее время мне было бы удобнее предвкушать, скажем, один вечер
– Меньше личных обязательств?
– Не только. У меня множество занятий. Я должен присматривать за семейным предприятием, что отнимает немалую долю времени. Помимо этого, у меня есть и другие дела. Мои вечера часто заполнены светской жизнью, а потом я возвращаюсь домой, чтобы работать или читать. У меня нет времени для спутницы, которой я обязан буду уделять внимание. Можете счесть меня эгоистичным, но по-другому я жить не умею.
– Вы художник или писатель? Я пойму, если вы не захотите отвечать.
– Раньше я был художником, теперь предпочитаю писать о живописи и об искусстве.
– У меня есть еще один вопрос, месье, если вы не против. Можно узнать, как вы познакомились с Люком? – Она недоуменно покачала головой. – Мне так и не удалось понять, откуда у него столько знакомых.
– Вы не знаете? – Он направил на нее внимательный взгляд.
– Нет. Но мне всегда было любопытно.
– Вы никому не передадите то, что я вам скажу?
– Ни в коем случае.
– Кокаин, мадемуазель. Люк торгует кокаином уже бог знает сколько лет. Кокаин всегда чистейший. Люку все доверяют. Среди его покупателей… самые разные люди. И иногда они просят его и о других услугах.
Луиза уставилась на собеседника. Ну конечно! Теперь все стало ясно. До чего же наивной она была и до чего тупой, раз не догадалась сама! Не так ли он познакомился с Шанель? Все возможно. Но ее это не касается.
– У него всегда есть деньги, – сказала она, – но я не думаю, что он богат.
– Люди вроде него не из тех, кто зарабатывает в этом бизнесе состояние. Часто они сами становятся наркоманами.
– По-моему, Люк не употребляет наркотиков.
– Верно. Он – исключение. Сам я тоже редко прибегаю к кокаину. Иногда, если у меня накапливается слишком много дел, он помогает мне продержаться ночь без сна. – Мужчина улыбнулся. – Итак, мадемуазель, я ответил на все ваши вопросы. Могу ли я теперь спросить: желаете ли вы посмотреть, где я живу?
– Буду очень рада, месье.
Луиза говорила от всего сердца, и он это видел.
Они вышли из ресторана, и она продела руку ему под локоть. До его жилища возле Люксембургского сада идти было недалеко. Зайдя в дом, они на маленьком лифте поднялись на третий этаж и вошли в квартиру. Там, казалось, было пусто.
– Из постоянной прислуги у меня всего два человека, – объяснил он. – На сегодня они уже закончили и поднялись к себе в мансарду. Так что вся квартира в нашем распоряжении. Не хотите ли выпить? Я буду виски.
– Мне то же самое, спасибо.
Квартира произвела на нее впечатление. Луиза никогда не видела столько картин в одном доме. Там были Мане, Моне, Ван
– Включайте столько света, сколько пожелаете, – сказал он, вручая ей массивный бокал с виски. – Я отлучусь на минутку.
Она пригубила виски и продолжила осматриваться. Гостиная была просторной. В одном углу расположился рояль; на его крышке стояло несколько фотографий. Луиза подошла, чтобы рассмотреть их, и включила настольную лампу. Снимки были обычные, семейные, а не из тех, которые выставляют напоказ, чтобы удивить или поразить гостей. На некоторых встречалась одна и та же женщина – высокая и элегантная. Одна фотография запечатлела свадьбу. Луиза нашла среди свадебных гостей своего нового знакомого. На снимке он был еще молод, но узнаваем. Потом ее взгляд остановился на невесте и женихе.
И она застыла.
Женихом был Джеймс Фокс. Лондонский юрист. Никаких сомнений в том, что это именно он, ни малейших. Луиза не могла отвести глаз от фотографии.
Позади нее раздались шаги. Хозяин квартиры вернулся в гостиную и встал рядом с Луизой.
– Это вы? – Луиза изо всех сил старалась не выдать своего волнения. – На свадьбе ваших родственников?
– Да. Невеста – моя сестра. А это ее жених. Англичанин, но с гугенотскими корнями. Их французская фамилия была Ренары, а на новой родине они стали называть себя Фоксами.
– Интересно. Свадьба кажется французской.
– Так и есть. Она состоялась в Фонтенбло. К сожалению, муж сестры скончался. Очень приятный был человек. Испанский грипп, знаете ли, сразу после войны. – Он указал на элегантную даму на другом снимке. – Моя тетя Элоиза. Раньше это была ее квартира. Удивительная была женщина.
– Это видно даже по фотографии, – сказала Луиза, изображая заинтересованность.
Ее мозг стремительно работал. Фокс. Его парижское отделение. Удочерение. Бланшар. Она снова вернулась к свадебному снимку.
– Значит, вот это – ваши родители?
– Да. Рядом с отцом – мой брат. Он был хорошим сыном и в то время являлся надеждой семьи. А я был художником.
– Вам здесь двадцать с небольшим.
– Да.
– Очень красивый молодой человек. – Она подбирала слова тщательно. – Кажется, это была образцовая буржуазная свадьба. Надеюсь, вас мои слова не задели.
– Нет, что вы. – Он хохотнул. – Они точно описывают семейство Бланшар.
– Вы не возражаете, если я ненадолго покину вас?
– Это справа. – Он открыл дверь в коридор.
Минуту или две она приводила мысли и чувства в порядок. Джеймс Фокс был женат на девушке из семейства Бланшар. Невероятно, чтобы это было простым совпадением. Выходит, это те самые Бланшары, которые знали, кто был ее отцом. Логично предположить, что он – один из них. И если фамилия ее отца действительно Бланшар, то самый вероятный кандидат находится в нескольких метрах от нее.
Внезапно Луизе захотелось разрыдаться. Итак, у нее получилось: она почти нашла своего отца. Если отец – этот человек, то он уже все про нее знает. И даже если ее отец не он, то бывший художник все ему расскажет. Что она шлюха, а ее сутенер – торговец кокаином. Вот чем она стала. И на какой прием в новой семье она может рассчитывать?