Париж
Шрифт:
Но Луиза по-прежнему не желала об этом слышать.
– Я не отдам своего ребенка, – сказала она Шарли. – Никогда.
И никакие аргументы, даже самые разумные, не могли поколебать ее решимости.
Тем временем, очень постепенно, стали приходить новости, дающие надежду.
Вскоре после спасения Лайлы храбрые канадские и британские войска атаковали прибрежный город Дьепп в Северной Франции. Морской десант окончился сокрушительным поражением, но Шарли все же находил в этом событии два повода для оптимизма.
– Во-первых, – делился он с отцом, – оно доказывает,
С востока поступали вдохновляющие новости: русские неделю за неделей сдерживают немцев под Сталинградом. Потом в ноябре стало известно, что в Северной Африке Монтгомери нанес поражение германо-итальянской группе армий «Африка» у Эль-Аламейна, а потом гнал их обратно до самого Туниса. На Тихом океане еще в июне американцы одержали решительную победу над японским флотом у атолла Мидуэй. И следовательно, к концу 1942 года на всех основных направлениях появились признаки того, что в ходе войны наконец наступил перелом.
В Париже у Шарли было множество дел. Движение Сопротивления росло. В южной зоне, контролируемой из Виши, люди прозвали партизанов «маки» – так называлась поросшая кустарником местность, где формировались первые партизанские отряды. Потом этим прозвищем – маки – стали называть и всех участников Сопротивления. Но название не главное, рассуждал Шарли, главное – то, что теперь все они хорошо организованы.
Весной 1943 года, вскоре после радостной вести о том, что немцы под Сталинградом наконец сдались, начался еще один важный процесс.
– В Париже было большое собрание, – сказал Шарли отцу. – Туда приехал Жан Мулен, правая рука де Голля, а также прибыли люди со всей Франции. Они скоординировали работу всех групп Сопротивления и принесли клятву верности де Голлю. – Он гордо ухмыльнулся. – Когда союзники наконец придут освобождать Францию, вся армия Сопротивления будет готова помочь им. Кстати, тебе будет приятно узнать, что группа, образованная полковником Реми, взяла себе имя «Нотр-Дамское братство». Мы добрые католики и отдаем себя под покровительство Девы.
Его отец отвечал с улыбкой:
– Я буду молиться Пресвятой Деве, чтобы Она берегла тебя и тогда, когда ты имеешь дело с нашими друзьями-коммунистами.
– Спасибо, отец.
Шарли был очень благодарен Максу Ле Суру за то, что тот разрешил ему принимать участие в операциях. Бездействие в столь тяжелое время тяготило его, а коммунистическое Сопротивление готово было принять помощь от любого, независимо от его политических убеждений.
– Я сделал тебя почетным коммунистом, – подшучивал над ним Макс.
Люди Макса были тесно сплоченной группой, набранной из разных концов Парижа. Шарли так никогда и не узнал, сколько человек в ней насчитывалось. Он обычно работал с парнями Далу, что жили на Монмартре.
Дважды агент Коринна добывала ценную информацию, которую они могли использовать непосредственно. Сначала она узнала о военном поезде, едущем из Реймса, и Макс со своей группой подорвал его. Во второй раз ее данные привели к тому, что британские самолеты разбомбили другой эшелон.
Шарли принимал участие в нападении на блокпосты и в успешном рейде на склад взрывчатки. Но к лету 1943 года Макс и его люди получили команду на время прекратить акции.
– Мы не хотим вас сейчас потерять, – так сказали Максу.
Радистов ловили постоянно, потому что немцы перехватывали сигналы. Определенный эффект имели и широкие, жестокие репрессии, проводимые немцами в тех районах, где совершали свои диверсии бойцы Сопротивления.
– Нам нужно, чтобы вы собрали крупные силы для действительно больших операций в будущем, – пообещали Ле Суру.
Да, в Париже не было недостатка в подпольных группировках. Больше всего немцы боялись боевой секции, возглавляемой поэтом.
– Говорят, что лучшие террористы получаются из поэтов и интеллигентов, – заметил Роланд, обращаясь к сыну. – Уж не знаю почему.
Лучше поэта Манушяна, армянина по национальности, террориста точно не было. Кроме нескольких французов, в его группе имелись поляки, армяне, венгры, итальянцы и испанцы, но большинство составляли евреи.
Начиная с мая 1943 года его группа развила бешеную активность. Все лето и осень немцы в Париже подвергались нападениям, организованным Манушяном. Однажды при помощи Луизы Шарли сумел передать группе поэта важные сведения, которые помогли им ликвидировать одного из самых значительных офицеров германского вермахта в Париже.
После этого даже на улицах стало заметно, как нервничают немцы. Теперь они знают, каково быть под прицелом, думал Шарли и приветствовал любую деятельность, которая подрывала дух оккупантов.
Несмотря на все обнадеживающие события, в ежедневной жизни Шарли появлялось все больше ограничений.
Продукты нормировались с первых дней оккупации, но теперь стало трудно найти дрова для отопления, и чтобы купить их, требовалось сначала получить разрешение. Поэтому холодные зимы показались парижанам особенно долгими. А к лету 1943 года даже Шарли не мог добыть бензин для автомобиля. В замок ему пришлось ездить на поезде.
На юге в зоне Виши появилась и разрослась французская разновидность гестапо – милиция. Она рьяно преследовала всех противников оккупационного режима. Случались предательства и внутри движения Сопротивления. Однажды, когда Шарли и парни Макса встречались с парой новых рекрутов, бравыми испанскими юношами, они наткнулись на немецкую засаду. Оба испанца погибли. В конце концов было решено, что немцев предупредил один из новичков. Но наверняка никто не мог сказать, как все было.
– Неприятное ощущение, – признался Шарли Максу, и тот согласно кивнул: