Парижские тайны царской охранки

Агафонов Валериан Константинович

В октябре Долин уже в Женеве и меньше чем через месяц (17 ноября 1908 года) заведует политическим розыском в Швейцарии, помощник Гартинга; ротмистр Владимир Андреев доносит «лично», «совершенно секретно» директору Департамента полиции Трусевичу между прочим следующее: «…делегатом от ан. — синд. группы «Буревестник», на которого пал жребий ехать в Россию для… 1) Установки связи с счетчиком хотин-ского казначейства, 2) Вручения ему имеющихся при делегате 3000 рублей, 3) Попытки обменять негодные к употреблению 49 тысяч рублей посредством того же счетчика; есть упомянутый в предыдущем донесении за № 384 «Абрам» — член группы «Буревестника», состоящий при редакции в качестве «экспедитора» и являющийся в то же время нашим для за границы вновь приобретенным с минувшего октября

сотрудником, сделавший уже в России крупные дела, кличка «Ленин». Так как от этой поездки «Ленин» ни в коем случае отказываться не может, то на обсуждении всего дела 15 ноября в Женеве мы пока выработали такой план действий: 1) «Абрам» («Ленин») едет 17 ноября в Австрию, потом «в г. Коломну, где по Старо-Гончарской улице в доме № 90 у Стеры Иванчук» хранится 49 тысяч рублей, негодных к обращению, и завязывает с этой женщиной связь. 2) К 21 ноября «Абрам» прибудет в Одессу, которую он избирает центром своего местопребывания на время операции, немедленно входит в сношение с начальником одесского охранного отделения подполковником Левдиковым, в районе которого лежит Хотин, и которого я должен уведомить о прибытии «Ленина».

Затем следует наложение плана, как подвести счетчика, помогавшего ограблению хотинского казначейства, передав ему деньги, номера которых будут предварительно записаны.

План ротмистра Андреева и «Ленина» был задуман так тонко и выполнен так ловко, что счетчик Малайдах и анархист Дудниченко были захвачены с поличным, а Долин остался вне всяких подозрений и 20 декабря уже вернулся в Женеву; так как он не желает докладывать письменно, то к нему в Женеву 2 января 1909 года едет помощник ротмистра Андреева; последний доносит 20 января директору Департамента Трусевичу между прочим следующее:

«…выбыв затем из Одессы в Хотин, «Ленин» связался через местных анархистов с счетчиком» казначейства для вручения последнему как было условлено 3000 рублей из ограбленной суммы (известными кредитными билетами), так равно и для переговоров об обмене негодных денег на годные, причем обмен был решен на 16 тысяч. Съездив в Австрию и взяв 16 тысяч рублей негодных, «Ленин» вернулся и передал все деньги посреднику сношений с счетчиком, каковой посредник был взят в наружное наблюдение филерами одесского охранного отделения. Дав таким образом материал для ликвидации дела в руки подполковника Левдикова, осветив попутно также по предварительному нашему условию хотинскую группу анархистов и представив все сведения подполковнику Левдикову одновременно со сведениями, послужившими основанием для ликвидации группы в девять человек с тремя пудами анархистской литературы, сотрудник счел свою задачу законченной и вернулся в Женеву…».

За эту предательскую «гастроль» Долин получил 400 рублей в два приема.

Но в конце 1909 года мы видим Долина снова в России — в Одессе; он несмотря на приглашение и даже требование начальства не хочет снова ехать за границу «ввиду каких-то разногласий и несогласий с заграничными (парижскими) анархистами».

13 ноября 1909 года при ликвидации одесской группы анархистов начальник одесского жандармского управления «принужден был арестовать и «Александрова» (вторая охранная кличка Долина. — В. А.) ввиду охранения его от «провала». «Александров» и до сего времени остается в тюрьме. Несколько времени тому назад я вновь говорил с ним по означенному выше вопросу, причем в связи с таковым предложил ему такую комбинацию: по данным расследованиям он может быть выслан в определенную местность под надзор полиции, откуда и скроется за границу, что в глазах как местных, так и заграничных анархистов вполне снимет с него какое бы то ни было подозрение в неискренности к делу организации, если таковое над ним тяготеет. «Александров» заявил на это, что его и так не считают провокатором, так как таковым в глазах организации считается совершенно другое лицо, тем не менее изъявил согласие выехать за границу, но только не из ссылки, а чтобы вместо таковой ему разрешено было выехать за границу на срок, определенный для ссылки…».

Но начальство для более крепкой реабилитации настаивало на ссылке, и с 21 января 1910 года

мы видим Долина уже административно-ссыльным в г. Архангельске, куда ему следом было выслано 500 рублей и паспорт на имя Григория Соломоновича Гайхсберга. 28 мая Долин «бежал» в Петербург, 27 июня он в Одессе, затем в Херсоне посетил своих родителей. б июля снова в Одессе, оттуда и выехал «нелегально» за границу «по врученному ему паспорту, выданному одесским градоначальником 5 июня сего года (1910 год) за № 7442 на имя павлоградского мещанина Хаима Янкеля Айзенберга». В Париж он едет уже под охранной кличкой «Шарль» и поступает в распоряжение подполковника Эргардта.

Уже в сентябре «Шарль»-Долин ходатайствует о выдаче ему 2000 франков «для устройства его личных дел» с погашением этого долга в течение года. Подполковник Эргардт поддерживает его просьбу, а вице-директор Виссарионов кладет следующую резолюцию: «Шарль» работает много лет. Он был «заагентурен» ротмистром (ныне подполковником) Эр-гардтом в Житомире. Я его видел в 1910 году в Париже. Он на меня произвел благоприятное впечатление своей искренностью и осведомленностью. Освещая анархистов, он имел связи с «Музилем» (Рогдаевым), его женой и другими. Удовлетворить это ходатайство…».

Ценил его и Красильников как энергичного и ловкого агента, но весьма жадного до денег.

Четыре года «проработал» Долин за границей, получая жалование 650 франков в месяц; жил он главным образом в Швейцарии.

В конце мая (31) 1904 года по его просьбе он был вычеркнут из числа разыскиваемых и ему было разрешено вернуться в Россию, но он выехал даже раньше этого разрешения, так как в делах Департамента полиции имеется открытка, посланная им из Варшавы в Петербург Броецкому и датированная от 23 мая.

Материалов дальнейшей провокаторской работы Долина в наших руках в данный момент не имеется, о его же деятельности в области военного шпионажа мы уже сообщали в первой части нашей книги, и читатель, ознакомившейся с провокаторской эпопеей Долина, вероятно согласится нами, что такого человека не угрызения совести довели до самоубийства.

Дрожко Федор Матвеевич, крестьянин Гродненской губернии Волынской волости деревни Слысино, кожевник. Привлекался по 102-й статье Уголовного уложения (дело об экспроприации в Фонарном переулке в Петербурге). Состоял секретным сотрудником заграничной агентуры под псевдонимами «Мольер» и «Клермон», получал 600 франков в месяц. По официальному выражению «польза делу политического сыска этим лицом была принесена несомненная» в особенности в первые годы его сотрудничества (1906 год и последующие до 1910 года). Дрожко доносил о деятельности парижской группы с.-р. максималистов (Наталия Климова, Клара Зельтер, Лиза Кац) и так далее. Роль Дрожко обнаружилась случайно; он написал письмо, прося об уплате жалования; письмо это попало по недоразумению в руки присяжного поверенного Сталя и от него к Бурцеву; после этого Дрожко был опубликован 4 мая 1913 года как провокатор («Будущее», № 43).

В апреле 1913 года заведовавший агентурой Красильников сообщил Департаменту полиции, что ввиду попыток Бурцева войти в сношения с Дрожко «дальнейшее пребывание последнего в Париже сделалось крайне тяжелым, что и побудило его возбудить ходатайство о помиловании и возвращении на родину». По мнению Красильникова, Дрожко заслуживает Высочайшей милости, «так как из бывшего максималиста стал самым убежденным и преданным монархистом». Однако Департамент полиции это ходатайство отклонил. Дрожко вскоре после этого уехал (по утверждению Красильникова, в Северную Америку).

Дрезнер Шия в начале 1900 года занимался провокационной деятельностью в соц. — дем. организациях — в Варшаве, Севастополе, Германии, Париже, Женеве и в Балезе.

Приметы: родился 1882 году, среднего роста, шатен, говорит быстро, захлебываясь.

Еваленко Александр (Марков), издатель. Состоял секретным сотрудником заграничной агентуры Департамента полиции под псевдонимами «Сурин» и «Сергеев», давно уже живет в Нью-Йорке.