ПарМА. Проклятая колода

Степаненко Сергей

Он так и не понял, что же произошло в том проклятом месте. Не поверил в объяснения Каримова, что Женя ушла, следуя Зову, и вообще, оказывается, принадлежит к другому миру. Ну-ну, да-да, кому вы, шеф, лапшу вешаете?!

Но факт остается фактом: Женьки в его жизни больше нет и не будет. Пожелай ей удачи и живи дальше. Прошло довольно много времени, прежде чем это у него получилось. Он почти не вспоминал, да и сниться она ему стала гораздо реже.

Новых отношений Тимур не заводил, предпочитая вести жизнь плейбоя. Так проще,

а случайные подружки уж точно не способны причинить боль.

Но здесь, в этой комнате о Женьке напоминало буквально всё, и воспоминания нахлынули с неожиданной силой. Отдельные фразы, яркие картинки, шальные глаза, звонкий смех… Счастье, которое не повторится.

Права была Кхала: здесь всё это, здесь. Никуда не делось…

Заснуть удалось только под утро, но и во сне Женька не оставляла его ни на минуту.

Закрыв за собой дверь Сергеевского кабинета, Тимур от души выругался. Три часа общения с СБ-шником вымотали почище целого дня в седле. Это надо ж быть таким дотошным! А главное, чего прицепился?! Утеря оборудования, понимаешь ли… Да это оборудование теряют по пять раз на год, и ничего! А уж преступный сговор с колдунами с целью… Н-да. И хрен ему что, идиоту, докажешь…

От Сергеева Цой пошёл в медчасть, где вытерпел ещё полчаса издевательств под названием "перевязка". Рана на руке выглядела гораздо лучше: всё же препараты, которыми пользуются здешние врачи, на несколько порядков эффективнее, чем в традиционной медицине.

После всех процедур у него проснулся зверский голод, и Тимур направился в столовую: кормили в ПарМе по высшему разряду и совершенно бесплатно.

После экзотических иномирских харчей хотелось чего-то родного и домашнего. Нагрузив поднос жареной картошкой, салатом из капусты и печеночным тортом, Тимур устроился за столиком в углу.

Посидеть в одиночестве не получилось. Не успел взяться за вилку, как на горизонте нарисовался Блейком в компании Ведьмака и Сэта.

Странная компания, если подумать: опер, разведчик, ликвидатор — с учетом вечного соперничества отделов. Но тут как раз ничего удивительного: Ведьмак с Блейкомом дружат ещё со школьной скамьи, а разведчик Сэт в своё время привел в ПарМу всех троих (да, и Тимура тоже).

— А я говорил: вкусная еда круче любого психотерапевта! — Сэт без приглашения подсел за столик к Тиму, — Ну что, пропажа? Опять весь институт на уши поставил!

— В первый раз, что ли?! — заржал Ведьмак. — О, картошечка! Поделишься?

— На раздаче возьми, — Тимур прикрыл ладонью тарелку. Разумная предосторожность: чуть зазеваешься, и на раздачу придется идти самому.

— Жадина, — обиделся Ведьмак, но всё же пошёл за едой.

— Ежи, мне то же самое! — крикнул ему в догонку Сэт.

— Нахлебнички, — проворчал Ведьмак. — Блейком, ты со мной?

— Третий поднос прихватить слабо, да? — хмыкнул тот, но отправился туда же.

Сэт, ухмыляясь, проводил

их взглядом.

— Клоуны… Ну ты как, в порядке? — обернулся он к Тимуру.

— Да что мне станется? — криво усмехнулся тот.

— Действительно, терминатор ты наш…

Вернулись Ведьмак с Блейкомом, сгрузили на стол просто неимоверное количество еды.

— Сегодня пьём чай, — объявил Блейком. — Потому что Саныч нас всех перестреляет, если с его любимым пациентом что-то станется. Но чай можно разлить по бокалам и представить, что это коньяк.

Ведьмак скривился.

— С каких пор ты боишься Саныча?

— Нет, правда, — вмешался Тим, — вы пейте, что хотите, а мне нельзя. У меня сейчас вместо крови сплошной антибиотик.

Сэт прогреб пятерней редеющую светлую шевелюру, крякнул.

— Ну, мы ж не алкши какие. Чай так чай… Что мы, по трезвому поговорить не можем?!

Ведьмак поднял стакан с чаем.

— Вздрогнули.

Тим понюхал жидкость в стакане, с опаской отхлебнул — оказалось, действительно чай.

— Не доверяет, — сокрушенно покачал головой Сэт.

— А надо? — хмыкнул Цой и взялся за вилку: остывшая картошка — совсем не то.

— Как прошло у Сергеева? — поинтересовался Блейком через какое-то время.

— Да как… — фыркнул Тим, — подозревает, что у меня с Грегом преступный сговор был. Мол, карты я для Гардкхаста спер, а унер выкинул, чтоб никто не догадался. Идиот…

— Ну, — протянул Ведьмак, — своя логика в его рассуждениях имеется. Если посмотреть на ситуацию с его точки зрения… Кстати, чем он тебе грозил?

— Чем всегда: запрет на выход во Внеземелье. Бессрочный. Плюс будет ставить вопрос о моём увольнении. Если, конечно, не найдёт другого козла отпущения.

— Этот и искать не станет, — махнул рукой Сэт. — Не под Каримова ж ему копать?!

— Под собственную службу безопасности пусть покопает, — проворчал Тим. — Всю жизнь считалось, что ПарМа — неприступная крепость. А тут големы…

— Ну, безопасники и сейчас ещё бегают, как ужаленные — всё защиту проверяют, — поведал Ведьмак. — Только бесполезно это — после твоего исчезновения нападений больше не было.

— Хочешь сказать, им был нужен Цой? — подал голос Блейком.

— Есть такая версия, — кивнул Ковальский. — Сам понимаешь: Говорящий!

Тим перестал жевать, пристально посмотрел на Ведьмака.

— Может, не будешь орать об этом на всю столовку? Закрытая информация как-никак.

— Тимыч, не тупи! Сэт глушку включил, как только все за стол уселись, — хмыкнул Ведьмак. — Совсем одичал в этой своей Тьмутаракани?

— На то она и Таракань, — согласился Цой. — Хотя мне там понравилось.

— Ага, понравилось ему, — скривился Блейком. — Может, зря мы с Грегом тебя от тех душевных ребят спасли?

— То были цимгры. — Пояснил Тим. — В общем, медведи в лесу душевнее… Кстати, Лёха. Как вы меня нашли? Мир-то за Ожерельем.