ПАРМА. В кольце Змея

Степаненко Сергей

Впрочем, пока ещё не всё потеряно, и не стоит заранее думать о худшем. Всё будет хорошо. Должно быть хорошо! Просто обязано… Только бы Хугин смог привести пармовцев. Ведьмак этот никогда не производил впечатления излишне сообразительного, но ведь он там и не один.

***

— Что ты делаешь, Эжиенн?

Раздавшийся за спиной голос заставил выпустить из рук частично собранный рюкзак и обернуться.

Грег стоял в дверях комнаты, подперев плечом косяк, и смотрел крайне неодобрительно.

— На

что это, по-твоему, похоже? — отозвалась с вызовом.

— На то, что ты собираешься сотворить очередную глупость.

Грег прошел в комнату, плотно прикрыл за собой дверь, даже защитное плетение бросил сверху.

— Ты же понимаешь, что этим меня не остановишь? — девушка гордо вздернула подбородок.

— Я могу просто приковать тебя к кровати и подождать возвращения Эрика, — без тени иронии пообещал Грег. — Думаю, в данном вопросе твой отец будет полностью на моей стороне.

Эжиенн обреченно вздохнула, без сил опустилась на край кровати.

— Почему вы, два идиота, отказываетесь мне верить?

Грег присел напротив, взял её руки в свои, заглянул в глаза.

— Мы верим тебе, — сказал он. — Я верю. Я знаю, что ты говоришь правду. Но я действительно не понимаю этой твоей тяги к самоубийству.

— Я хочу спасти Локи, при чем здесь самоубийство?! — снова начала заводиться она.

Нет, мужики просто неподражаемы в собственной твердолобости! Она ведь уже пять раз говорила: и про видения, и про Эхтоллиг и йотуна, и даже о том, что Источник показал ей аса, прикованным к камню. Но что все её слова для двух упрямых идиотов, твердят как заводные: ловушка, ловушка… Как будто она сама этого не понимает. Вот только за кого они её держат, если думают, что она оставит в беде того, кто спас её саму да и, по большому счету, того же Грега.

Устав от бесконечных и бесполезных разговоров, Эжиенн высказала парням всё, что думает по их поводу, и удалилась к себе, сославшись на головную боль. Кого только обмануть пыталась?!

— Ты хочешь спасти Локи ценой собственной жизни? — мягко спросил Грегмар. — Думаешь, он оценит?

Девушка судорожно вдохнула, сердито тряхнула волосами.

— Грег — мы маги. Это не считая того, что Говорящие с почти полной колодой на руках. Тем более, мы уже знаем, что это ловушка, так неужели мы не придумаем как её обойти?

— Если только на выходе не стоит какой-нибудь убивающий артефакт, — покачал головой Грег.

— И ты сам говорил: портал не исчезнет, пока мы не пройдем через него.

— Пока кто-то не пройдёт через него, — поправил Грег. — Знаешь, в королевской темнице достаточно тех, кого я без сожаления впихну в эту дыру, — он чуть дёрнул уголком рта, показывая, что шутит.

Впрочем, Эжиенн шутку не оценила. Отобрала у него свои руки, отодвинулась.

— Прежний ты никогда бы такого не сказал…

Он пожал плечами, перебрался в кресло.

— Ты права, я изменился. Прежний я первым бы прыгнул в этот портал. Но, знаешь, я хорошо

усвоил прошлый урок. Больше я так не попадусь.

Прозвучало слишком жестко, Грег это и сам почувствовал, поднял глаза на девушку.

— Извини. Я не хотел тебя пугать.

— Меня пугает не это… — Эжиенн закусила губу, отвела глаза. — Ты отгородился от меня семью щитами, и я никак не могу понять, что с тобой происходит. Ты чужой, совсем чужой, и это то, от чего действительно страшно. Я хочу знать… — она замолчала, не договорив, подняла на него полные слёз глаза и тут же снова отвернулась, прошептала, — Грег, пожалуйста… Не молчи.

Он смотрел на её хрупкую фигурку, вздрагивающие плечи, и чувствовал себя распоследним гадом от того, что больше не любит, не может вернуть того, что было. И отлично понимая, что Эжиенн имеет право знать правду, он всё не мог найти в себе силы признаться, рассказать… Казалось, одно лишнее слово, и девушка сломается, рассыплется тысячами осколков, как хрупкая ваза…

— Не молчи… — повторила она.

Он моментом оказался рядом, обнял, прижался губами к макушке.

— Прости. Прости меня… Если сможешь, прости…

Эжиенн подняла на него мокрые, покрасневшие глаза, посмотрела подозрительно.

— Говори.

— Я… — он разжал руки, отодвинулся. — Я люблю другую. Это правда. Прости.

Она кивнула — так, словно примерно этого и ожидала.

— Что ж, это многое объясняет.

Девушка отошла к окну, повернулась к Грегу спиной. Слёзы высохли, в душе поселилась пустота. Больно не было — пока не было. Но на душе стало как будто чуть-чуть легче. Какая ни есть эта правда, всё равно лучше незнания.

— Прости, — повторил он.

— Мы не властны над своими чувствами, — проговорила Эжиенн глухо. — Я переживу. А вот с Дайной будут проблемы.

Грег издал нервный смешок, живо представив себе всё, что скажет ему мать, и вдруг принялся рассказывать.

О том, как его схватили йотуны и притащили в какое-то здание. Правда, что заправлял всем некий Локи, вполне человеческого вида, упоминать не стал. Зачем, Эжиенн всё равно не поверит.

О том, как очнулся во владениях богини смерти, и Келла поведала, что произошло и каким образом ей удалось выдернуть Говорящего прямо из-под носа у извечных врагов Асгарда.

О странной девушке с черными бездонными глазами, которая не давала сойти с ума и просто была рядом, всё то время, пока он метался и ждал, ждал свою Эжиенн. Но Эжиенн не шла, а Кхала была рядом, всегда рядом — единственная живая душа, единственный лучик света в обступавшей беспросветности. И в какой-то момент вдруг оказалось, что никто кроме неё ему не нужен. Есть только Кхала, и ради неё он готов на всё. Буквально: на всё.

Но девушка принадлежит миру мертвых, а богиня не склонна отдавать то, что считает своим. Впрочем, Келла согласна на обмен. Только Грег до сих пор не уверен, что в его силах выполнить её условия.