Парни в бронежилетах
Шрифт:
– Нас подстрахуют.
– Кто?
– «Альфа».
– Хорошо. В страховке они аккуратно работают. Ты выходишь с «Альфой» на связь сам?
– Нет. Через Интерпол.
– Хорошо. Это даже лучше.
– Твои планы?
– Я сажусь «на хвост» Термидору... Надо узнать другие адреса... И как можно быстрее...
– Не надо. Ты заметный... Это сделаем мы...
– Отпадает... Таку и Селима вычислили в аэропорту. Плохо работали... Лари не определили. Он кого-то встретил с рейса. Потому его и пропустили... Это опытные волки... Очень опасны... Присматриваются
– А тебя они знают лучше, чем Таку и Селима... Где выход? Что предлагаешь?
– Предлагаю единственный вариант – я все же работаю... Другого пути не вижу...
– Местные силы?..
– Они уберут Термидора... Он нужен нам, для них он опасен...
– Я, кажется, договорился насчет этого, объяснил...
– Тем не менее они сделают так... Долгая игра опасна для политиков... Политики заставят все сразу обрубить. Я с альфовцами общался при выводе. Там, в Чечне... Знаю ситуацию... Начальство старается не допустить никакой игры...
– Рискуем?
– Рискуем. Мы всегда рискуем... Кто не рискует, тот не выигрывает... Прямо сегодня. Будьте готовы по моему звонку приступить к ликвидации.
– Хорошо, Джон. Я надеюсь, все пойдет как надо... Мы ждем звонка... Будем готовы...
ГЛАВА 10
1
Сохно поднимается в гору. Лицо виноватое... И даже не пытается скрыть свои шаги, хотя обычно передвигается тише кошки. Полковник Согрин оборачивается на звук. Видит лицо майора.
– Что? – вопрос даже не словами произнесен, а обозначен поднятием подбородка.
– Он умер... Мы только говорить начали... Я первый вопрос задал, он упал и умер. Словно по собственной воле...
– Яд?
– Я воротник проверял... Там чисто... И изо рта не пахнет [39] ... Умер, просто приказав себе умереть... Видел бы ты его взгляд. Он знал, что умирает, на небо посмотрел, под ноги посмотрел, вздохнул и умер. Остановил сердце, и все... Это всякие восточные хитрости... С перепугу... Я сразу заметил, как он на нож смотрел, когда я точил. Его тогда уже зафилармонило...
39
Ампулу с ядом часто прячут в воротник, чтобы иметь возможность дотянуться до нее даже со связанными руками. После принятия яда быстрого действия обычно есть определенный запах изо рта.
– Что его?..
– Зафилармонило... Испугался, значит, потрясываться стал... Не любит, наверное, падла, когда его на кусочки режут... Это все не любят, кто сам так делает. И потому от других ждут. Перестарался я, перепугал... Он и того... Показал свое умение...
– Я слышал про такое. Надо иметь очень сильную волю и уметь концентрироваться. Этот выход, кстати, предусматривается во многих восточных единоборствах... Документов при нем, конечно, нет?
– Нет. Я сразу посмотрел.
Поднимается от рации Кордебалет. Тоже шаги не скрывает, хотя ходить скрытно умеет не хуже Сохно.
– Я достучался до штаба группировки. Спецназ ВДВ вчера сняли из соседнего района. Сейчас неподалеку только ОМОГ подполковника Разина. Но с ними уже прошел сеанс связи. Следующий завтра. Однако они двигались в нашем направлении. Предлагают поискать Разина через «подснежник». Но не знают диапазона. Просто пощелкать регулятором – всего тридцать шесть щелчков... Вдруг да захватим...
– У Разина позывной?..
– Волга...
– Поищи... Отсюда, сверху. «Подснежник» штука странная... Вершины любит...
Кордебалет вытаскивает из кармана коротковолновую рацию размером с портсигар. Вместе с наушником и микрофоном это и есть то, что называется «подснежником». Поправляет наушник в ухе и микрофон около рта. Говорит громко и монотонно:
– Я Прыгун. Вызываю Волгу... Вызываю Волгу...
В наушнике тишина. Даже не слышно, как дышит Сохно, потому что «подснежник» Сохно настроен на другой диапазон волн. Кордебалет ждет несколько секунд, потом переключает указатель на одно деление по часовой стрелке.
– Я Прыгун. Вызываю Волгу... Вызываю Волгу...
Еще одно переключение.
– Я Прыгун. Вызываю Волгу... Вызываю Волгу...
– Кто-кто там меня ищет? – вдруг отзывается в наушнике знакомый голос. – Я Волга... Не понял корреспондента...
– Волга, я Прыгун, здесь Рапсодия и Бандит. Срочно нужна помощь...
– Привет, Шурик... Дай мне Рапсодию...
Согрин и сам уже услышал разговор Кордебалета и подходит. Смотрит на рацию майора и переключает свою на тот же фиксированный диапазон. Сохно повторяет переключение.
– Здравствуй, Волга. Я Рапсодия. Как слышишь?
– Как будто ты мне в ухо, товарищ полковник, кричишь... Что за ситуация?
Согрин разговаривает и одновременно раскрывает планшет, чтобы заглянуть в карту.
– Нахожусь в квадрате «сто девятнадцать». Ты далеко?
– Сейчас сориентируюсь... – должно быть, и Разин раскрывает свой планшет. – Нашел... Мы на подходе. В каком ты месте?
– Главенствующая высота.
– Понял. Через десять минут, если постараемся, будем у тебя.
– Гони быстрее... У нас уже была стрельба... Пока без последствий. Но здесь в селе засела сильная группа. Больше тридцати человек.
– Откуда столько? Таких групп давно не было...
– Не знаю... Что-то необычное готовят.
– Врубаемся в бросок. Жди через пять-семь минут...
Согрин убирает ото рта микрофон и считает вслух:
– Нас трое. У Разина, если правильно помню, девять человек. Двенадцать против тридцати... Расклад нормальный... Справимся... Для спецназа ГРУ это считается обычным раскладом. Почти равенство сил. Разве что небольшое преимущество... Не в количестве, а в качестве подготовки.