Партитуры тоже не горят
Шрифт:
Утопия? Нереальные амбиции? Не без этого… Ведь на самом деле контролировать такого человека, как Моцарт, абсолютно нереально, и ван Свитен, будучи лицом высокопоставленным и очень занятым, этим заниматься не мог. Но предстать в глазах потомков как человек, который направляет шаги гения, — что может быть более лестным и почетным? Именно ван Свитен взял на себя хлопоты и расходы по организации моцартовских похорон. А что гения-то в итоге похоронили «по третьему разряду», то есть в общей могиле еще с десятком примерно других покойников, это объясняется очень просто.
По удивительному совпадению, именно в день смерти Моцарта, 5 декабря 1791 года, у ван Свитена случились крупные неприятности на работе. Он был не только главным
Приходится вновь и вновь возвращаться к тому же вопросу: почему в городе, где так вольготно и хорошо чувствуют себя памятники, реальный, живой Вольфганг Амадей Моцарт оказывается в положении никому не нужного бомжа? У него нет ни дома (его последняя квартира не сохранилась, нет даже фундамента того дома), ни могилы, ни сколько-нибудь достоверного медицинского заключения о причинах смерти. Существует только колоссальный разброс мнений, версий и предположений о причинах его смерти. Крайние точки этих суждений весьма любопытны.
С одной стороны, выдвигается параноидальная теория мирового заговора: темные силы — то ли масоны, то ли итальянцы, то ли просто враги решили, что им необходимо удушить самое ценное в немецком искусстве в зародыше, в бутоне, и поэтому Моцарт им сильно мешал. За что его и убили. Это частный случай теории «мировой закулисы» и заговора темных сил — он блестяще использовался в Третьем рейхе. Другой вариант — чисто медицинская версия: за сорок дней до смерти Моцарт написал в письме жене Констанце, что отведал очень вкусного окорока. И только недавно биологи нашли ту редкую заразу с инкубационным периодом развития как раз ровно сорок дней, которая в этом окороке могла быть. Но была ли эта смерть случайностью или закономерностью, чьей-то злой волей, никто не знает: все фальсифицировано. Ни одной достоверной версии, ни одного законченного фрагмента информации мы не имеем, потому что все жизнеописания Моцарта составлены людьми, которые заранее знали, как должны выглядеть жизнь и смерть великого гения. Единственное, чего они не смогли сфальсифицировать, — это мелкие черные знаки на нотной бумаге. Поэтому опираться приходится только на партитуры и на то, что известно о партитурах, а не о жизни, смерти и прочих обстоятельствах криминального характера. Верить можно только музыке… Если только ее слушать…
Есть слова, которые все произносят, все прекрасно их понимают, но вы не найдете двух людей, которые бы вкладывали в них одинаковый смысл. Классический пример такого рода это фраза «я вас люблю». Чего только люди не имеют в виду, когда признаются таким образом друг другу в своих чувствах. А потом психологи — специалисты по разводам — с большим трудом докапываются до истины и выясняют, что же человек имел в виду, когда говорил эту фразу.
Похожий случай со словом «гений». Чего только люди не имеют в виду, когда они говорят, например, о Моцарте как о гении. Гений не живет долго, гений не может не страдать, гений — это труд, гений — это дар свыше, гений — это озарение, гений — это вообще биологическая случайность рядом с великим произведением искусства…
Масса оценок, масса фактов, масса версий, культ гениальности — ее описание и истолкование занимают огромный пласт современной культуры. Мы попробуем выяснить хотя бы что-то по этому поводу — или хотя бы договориться о терминах — у самого Моцарта. Был ли он гением в своих собственных глазах, знал ли он вообще, что это
Существует «олимпийская» версия гениальности, когда все, что Моцарт делал, оценивается по спортивной шкале, казалось бы очень простой. Как там было у древних? Быстрее, выше и сильнее. Не все сейчас верят, что такая оценка может что-то дать, и не все верили в эту олимпийскую версию при жизни Моцарта. Но она бытовала. Вот характерный случай: гастроли в Париже, прошел слушок, что Моцарт на самом деле марионетка. Мальчишка по имени Вольфганг Амадей просто выходит и улыбается, а все на самом деле пишет и делает за него папа Леопольд. Пришлось опровергать именно по олимпийской системе. Моцарта изолировали, заперли в кабинете директора Парижской оперы, дали достаточное количество чернил и бумаги, но инструмента при этом не дали. И прямо за директорским столом меньше чем за четыре дня Моцарт вынужден был сочинить на скорость свою, как потом ее назвали, Парижскую симфонию. Все вроде бы подтверждается. Вообще все версии гениальности, как правило, чем-нибудь да подтверждаются. Но Парижская симфония — не худшее подтверждение.
Другая версия гениальности Моцарта высказана словами — в пьесе драматурга Шеффера Амадей. По этой пьесе потом будет снят одноименный фильм Формана. Для нас не так важно, что сценарий в принципе сработан очень грубо, и разным персонажам, например Антонио Сальери, поручены слова, которые, конечно же, никогда им самим бы в голову не пришли. Важно, что определенная версия (а она, конечно же, шире, чем фабула пьесы Амадей) высказывается именно капельмейстером Антонио Сальери. Так, он говорит, что при первом же столкновении с Моцартом он сразу понял, что перед ним гений. И о том, что свойства гениальности безусловно присутствуют у Моцарта и отсутствуют у него самого, а также у всех остальных музыкантов.
Сальери описывает это так. Вот исполняется одна из серенад Моцарта — Большая серенада для 13 духовых инструментов и контрабаса, номер 361 по каталогу Кёхеля. Начало вроде бы звучит как обыкновенная дребезжащая гармоника — это фаготы и бассетгорны, и вдруг… один долгий странный звук гобоя наверху все это преображает! Только вступает гобой, и сразу вся картина оживает, становится бесконечно поэтичной, интересной, захватывающей, хочется слушать ее дальше, еще и еще. Может быть, действительно вся гениальность, весь секрет состоит только в умении извлечь этот долгий странный звук гобоя? Вполне может быть, что гениальность именно так и определяется. Однако обратите внимание: то, что больше всего поразило голливудского Сальери в музыке Серенады Моцарта, это штучный момент — и очень краткий… Больше это никогда не повторяется. Выходит, что гениальность концентрируется в каких-то очень коротких мгновениях музыки? Да, знатоки это подтверждают. На их взгляд, все, что Моцарт написал, — это практически точно такая же ровная продукция венской классической школы, как и все, что писали его современники, — квадратная, бодрая, мажорная, очень логичная музыка.
Как это согласуется с показаниями множества свидетелей, знавших Моцарта и в один голос утверждавших, что это был самый большой егоза, какого они видели в жизни? Будто какая-то невидимая игла или шило в стуле все время не давали этому человеку сидеть спокойно, он прибегал, убегал, вскакивал, мяукал, кувыркался, как только мог, писал своим корреспондентам такие письма с перековерканными немецкими словами, что те просто за голову хватались: откуда столько прыти? Состояние непрерывного творческого возбуждения — объясняют нам биографы.