Пассионарная Россия
Шрифт:
Ростопчин: «Его хвалили, но это – чиновник огромного размера, не более. Творец всесильной кабинетной реакции. Канцелярия – его форум. Тысячи бумаг – и превредных – его трубы и литавры. И хорошо, что его упрятали и что он сам теперь стал сданной в архив бумагою, за номером…»
Перовский: «Дошли, наконец, до того, что удалили от трона, сослали, как преступника, как изменника, единственного государственного человека, Сперайского, а за что? За его открытое предпочтение судебникам Ярослава и царя Алексея гениального кодекса того, кто разогнал кровавый Конвент и дал Европе истинную свободу и мудрый новый строй». При всей романтизации (до
В Сперанском Россия потеряла «государственного человека»…
Действительно, никто, пожалуй, в истории государства Российского так точно не понимал роль государства в жизни народа, как Михаил Михайлович. Недаром с таким удовольствием цитирует А. И. Солженицын в знаменитой статье «Как нам обустроить Россию: Посильные соображения» M. М. Сперанского, писавшего: «Цель общежития – установить между людьми нравственный порядок». Цель государства, по Сперанскому, – сохранение в обществе нравственности, что возможно, когда оно существует по гуманитарным законам.
С отставкой и ссылкой M. М. Сперанского уходила эпоха реформ, – пусть непоследовательных, переменчивых, – уходило время свежих идей и экспериментов. Однако в недрах ее уже зарождалась последующая эпоха – движения декабристов (любопытная деталь: декабристы предполагали пригласить для участия в учреждаемом ими после победы Временном правительстве и M. М. Сперанского) и Николая I – с резким утверждением самодержавия и отсутствием какого бы то ни было компромисса с «новыми идеями».
Внутренне человек драматической судьбы, M. М. Сперанский «вписался» и в эту эпоху. Но это уже был другой Сперанский. Как другой была и эпоха.
Портрет в контексте истории. Государи
НИКОЛАЙ I ПАВЛОВИЧ (1796–1855)
Изучение эпохи правления Николая I лучше всего начать с характеристики этого монарха, данной В. О. Ключевским в «Курсе русской истории»: «Два обстоятельства оказали особенно сильное действие на характер царствования. Император Николай I не готовился и не желал царствовать. Принужденный царствовать, он шел к неожиданному и нежеланному престолу сквозь ряды мятежных войск. Первое обстоятельство не осталось без участия во взгляде императора на свою власть; вторым в значительной мере определился способ его правления. Он получил власть не обычным порядком прямого преемства от отца к старшему сыну, а от одного старшего брата мимо другого. Он и смотрел на него как на чрезвычайное верховно-служебное поручение. Смута 14 декабря рассматривалась как нарушение воинской дисциплины, происшедшее от ложного направления умов. Посему упрочение дисциплины и надежное воспитание умов должны были стать ближайшими и важнейшими внутренними задачами царствования. Расширяясь на все необъятное пространство действия русской верховной власти, эти задачи сообщили особое направление и законодательству эпохи».
Правление императора Николая I крепко держалось правила не вводить ничего нового, не упорядочив существующего и не подготовив умов к нововведению.
Николай вступил на престол далеко не с тем взглядом на управляемый им мир, с каким вступил его старший брат. Это и понятно: слишком несходны были точки зрения (или наблюдательные пункты), с которых смотрели оба. Для Александра I таким пунктом было окно лагарповской
Время Николая I – эпоха крайнего самоутверждения русской самодержавной власти, причем в ту пору, когда в государствах Западной Европы монархический абсолютизм, разбитый рядом революционных потрясений, переживал свои последние кризисы. На Западе государственный строй принимал новые конституционные формы. А в государстве Российском расцветало самодержавие во главе с Николаем I – государем без сомнений и колебаний. Всю свою жизнь (возможно – до страшного прозрения в конце этой жизни) он отстаивал принципы абсолютной власти монарха. Самодержавие при Николае I сформировало цельное мировоззрение, без сложностей и колебаний.
Все сведено было к немногим основным представлениям о власти и государстве, об их назначении и задачах, к представлениям, которые казались простыми и отчетливыми, как параграфы воинского Устава, и скреплены были идеей долга, понятой в духе воинской дисциплины, как выполнение «принятого извне обязательства».
Эта точная и непривычная для нас (более привычно, когда на первом месте правитель, а тут – долг!) формула правления Николая I принадлежит А. Е. Преснякову и взята из его очерка «Николай I».
В какой-то степени принципы самодержавия, столь ревностно развиваемые Николаем I, были им получены в наследство. Не столько от правившего до него брата Александра, сколько от отца, Павла I, заложившего под Гольштейн-Готторпскую династию основу военно-армейского типа. Если Александр I ориентировался в династической преемственности на политику великой бабки – Екатерины, то Николай I явно продолжал линию отца…
Необходимо отметить, что монархическая власть к началу XIX в. милитаризуется повсеместно, кроме Англии. Однако особенно сильно и ярко – в Пруссии и России.
В придворной и правительственной среде России вельмож XVIII в. сменяют люди в военных мундирах и с военной выправкой. В дворцовом быту все глубже укореняются формы плац-парадного стиля. Властная повелительность и безмолвное повиновение, резкие окрики и суровые выговоры становятся естественными приемами управления. Служба и верность государю воплощают исполнение гражданского долга и заменяют его при подавлении всякой самостоятельной общественной деятельности. Как точно замечает А. Е. Пресняков, «гатчинская дисциплина», созданная Павлом и разработанная Аракчеевым, породила традицию далеко не в одной армейской области.
Школа воинской выправки многое выработала и определила и в характере, и в воззрениях самого Николая I. «Развлечение государя со своими войсками, – писал близко знавший его Бенкендорф, – по собственному его сознанию, – единственное и истинное для него наслаждение».
Николай I вообще получил солидное военное образование, хорошо владел военно-инженерным искусством и приемами стратегии, досконально знал важнейшие военные кампании, в частности кампании 1814 и 1815 гг. Во время войн периода своего царствования он лично руководил составлением планов военных действий.