Пастыри чудовищ. Книга 2
Шрифт:
– Удары, при которых не почувствуешь боли, распространены, – мимоходом просветил Нэйш. – Но иногда возникают проблемы… с пробуждениями.
Мел глазела на меня так, будто я самолично приучил несчастного яприля к алкоголю. Сразу же перед тем, как устроил Энкерскую Резню, привел на трон Илая Лортенского и в довершение всего самолично притащил Нэйша в питомник.
– И нужно бы это попробовать. Поскольку отрезвляющего с собой нет – нам нужна, так сказать…
– …жертва, - припечатал «лучший друг». От него прямо так и веяло нехорошим весельем.
–
– «Одухотворённое рыло»! – воскликнул Лортен, любовно глядясь в темную жидкость в корыте. – Лайл, сын мой, в чем дело? От меня нужна какая-то услуга?
– Хочешь стать первопроходцем на великой алкогольной тропе для яприлей? – начал я вкрадчиво. – Всего-то отхлебнуть из кружки потом ты сказать – насколько легко пьется, быстро ли ударяет в голову… Мел, черти водные, там что, Вельект?
Густой бас Вельекта в общем хаосе звуков опознавался безошибочно.
– Мантикоры корявые… – застонала Следопытка, и мне пришлось совать кружку в руки Лортену и нестись за Мел. Ибо прятать тело клиента-магната – те еще хлопоты.
Папаша Вельект при виде нас распростёр объятия и приветственно зашевелил усами.
– О, вот вы где! Ну как, мы не опоздали, а? Проклятые женщины с их сборами – все эти платья, прически… мне вот усы расчесали. Так где пристроиться можно?
В самом деле, из-за плеча у Вельекта выглядывала его женушка – втиснувшая пышные формы в цветастое платье. И четверо старших дочерей, замотанных в ленты и рюшечки.
У всего этого безумия был один безусловный плюс: Мел лишилась голоса и жестов, так что я смог аккуратненько оттеснить её в сторонку.
– Доброго вечерочка, господин Вельект… госпожа… очаровательные дамы. А что это вы тут, прошу прощения, делаете? Вот уж, честно говоря, не ждали.
– Так ведь все в округе знают, что тут собираются на оргию, – зарокотал Вельект, оправляя усы. – Дикую варгическую оргию, да! Будто бы вы набрали всякого добра в «Богатой лозе» и планируете споить всю округу, а закусить жареным яприлем в придачу. Дело это в наших краях новое, так что…
– Не могла ж я мужа одного туда отпустить! – решительно вклинилась госпожа Вельект.
Мел пробормотала себе под нос что-то про южан, развернулась на каблуках и убыла. При этом даже спина у неё выражала полную уверенность в нашем провале.
Как всегда, разочаровывать людей приходилось мне.
Уходить Вельекты отказывались начисто. Вельект упирал на то, что мы ему должны после его эпического купания в вине – и вообще, если что, он подсобит нам с «этой поганой скотиной, которая подняла рыло на мои запасы». Женушка и дочери держались того мнения, что мужа и папашу не бросят ни за что. И подбирали такие громкие аргументы, что листья с деревьев вокруг нас начали сыпаться втрое чаще. А оттуда, куда ушла Мел, прилетело свирепое:
– Пухлик, заткни их уже, я так яприля не
Пришлось извиниться и пригласить почетных гостей, так сказать, на просмотр. Я трусил впереди по рощице, показывая дорогу, а сам между тем распинался, что вот, тут у нас есть отличные руины хижины, где можно очень удобно встать или присесть, и если гости будут вести себя тихо – то все пройдет, конечно, гладко, потому что ну, мы же профессионалы, у нас всё под контролем…
Первое, что я увидел, когда мы явились на поляну – это корыто, украшенное с несомненным аристократическим вкусом. Половинки цитрусов, насаженные на края, придавали утончённости резьбе. Художественные пучки листьев, натыканные там и сям, добавляли неадекватности фениксам.
Последним украшением был Лортен, который раскинулся перед корытом, как только что пойманный тунец. И выдавал последние конвульсии.
Рихард Нэйш занимался привычным: он устранял. Поскольку устранить Лортена в обычном для Нэйша смысле было делом запретным – «клык» без особой заботы прихватил начальство за руки и как раз оттаскивал его в кусты.
– …всё под контролем, – шепотом договорил я, оценивая картину, явившуюся в серебристом свете Луны Мастена: украшенное корыто, распластанного Лортена и устранителя в белом, который деловито волочил по поляне добычу.
– Где под контролем? – подобрал папаша Вельект вопрос, который идеально обрисовывал ситуацию.
– Благородный Провожатый… – донесся слабый голос Лортена снизу. – Оставь же меня у кристального источника чудесного напитка… ибо мои крылья ещё не выросли.
– Действует, стало быть? – спросил я, почесывая бровь.
– Ну, около пяти минут он был… своеобразно активен, – отозвался устранитель, заканчивая буксировку в тени развесистого дуба. – А потом упал.
Оставалось надеяться, что на яприлей мой коктейль подействует примерно так же, как на директоров питомника.
В целом, всё устаканилось достаточно быстро. Вельекта и его женскую команду я познакомил с устранителем (это вызвало море энтузиазма, правда, больше у Вельектов, чем у устранителя) и пригласил занять смотровую зону за руинами. Нэйша жестом попросил занять позицию перед бывшей хижиной, поближе к Вельектам. Сам встал с другой стороны – чтобы магнат, если он вздумает и лезть на свиночку врукопашную, наткнулся бы либо на меня, либо на Нэйша. Или наоборот – если бы идти врукопашную вздумала свиночка – ее ждал бы все тот же неприятный кордон.
Лортена я всё-таки постарался утрамбовать его в кусты поглубже. Из кустов неслись полусонные и в высшей степени поэтические рассуждения о звездах.
– Без толку. Не слышу ни шнырка, – буркнула подошедшая Мел. Осмотрела расклад, задержалась взглядом на украшенном корыте. – Мили за две орет какая-то компания – черт знает, кого они там бить собрались. Может, и нас.
Я обратил к дубу, за которым хоронился устранитель, умеренно испепеляющий взгляд. Взгляд сообщал, что некоторых ушлепков надо бы прикладывать покрепче.