Pavor Nocturnus
Шрифт:
Она схватила свою сумку с комода и долго искала в ней телефон.
— Он был неравнодушен ко мне с момента их переезда с сестрой. То за солью зайдет, то узнать что-то о нашем районе — это было и правда соблазнительно, но мне пришлось, наверное, даже слишком грубо, напомнить ему как-то раз, что я замужем. Мысли мыслями, но я никогда бы не завела отношения за твоей спиной. И сегодня я выпила недостаточно, чтобы забыть о чести и совести… Хотя иногда я задумываюсь: что мне с этой праведности? Я всегда надеялась, что когда-нибудь у нас все наладится, что вот-вот чудесным образом все разрешится. Какая я идиотка! Утром меня спас мужчина,
Будучи с полными глазами слез, Фелиция вновь не справлялась с туфлей и с яростью кинула ее на пол, выбежав босиком. Я бросился за ней на крыльцо и кричал вслед, чтобы она обулась, — разумеется, я был зол на нее, но лишь истинный тиран позволит женщине ходить по улице босиком! И все же она предпочла испачкаться, пораниться, лишь бы ни на минуту не оставаться со мной, и едва ли не со скоростью лани ударяла пятки о плитку. Казалось, ссора должна была оставить неприятные впечатления, но отчего же я вдруг почувствовал неимоверную легкость? Словно я всегда понимал, что это должно было случиться, и этот груз подсознательно давил на меня — что ж, теперь она свободна, и, быть может, так будет лучше для всех.
Впрочем, если с Фелицией все решено, ведь у нее появился другой мужчина — я вижу это крайне ясно, как бы она ни пыталась это отрицать! — с сыном у меня есть шанс наладить отношения… Более всего в жизни мне не хотелось повторить судьбу своего отца, но она все равно начала настигать меня: наша семья так или иначе разрушена окончательно.
Алек Рей
29.09.199 X г., 06:19 PM
Улицы Центральной части города
Папка с моими данными и письмо лежали на полу рядом с мисс Тоналтан. Я думаю, миссис Веритас предупредила их о моем приходе, раз только мое досье было взято из архива. Она смотрела мои рисунки, учебные достижения, копию о зачислении в полицейскую академию. Дверь распахнулась, папка выпала из рук… Я опустил веки, подошел к Майе за тем же. Все, на что был способен.
Кто-то коснулся плеча — Кэрол, сзади нее Фил. Девочка плакала, одной рукой прикрывая рот, а вторую держа на животе. Я был в состоянии шока, и только одна мысль придала сил: нужно вызвать ей скорую.
Слова давались тяжело, путались, но кое-как объяснил медикам. Звонок в полицию вышел хуже: я смог произнести только имя, адрес и код, обозначающий похищения. Полиция приехала через 6 минут, скорая — через 10. Я вкратце доложил о случившемся, сказал, что сам напишу рапорт. Никто не возражал, не задавал вопросов, все, кто хотел, знали о моем происхождении… Медбратья посадили детей в машину: Кэрол на осмотр врачом и наложение швов, а Фила для разговора с психологом. Что дальше? Их дома больше нет, а вся семья убита. Наверное, пробудут 1-2 дня в больнице, и переведут в другой приют.
Я вернулся к машине, вспомнил про письмо в кармане. Долго не хотел вскрывать, понимая, от кого оно — бумага пожелтела за 37 лет…
«Меня зовут Анджела Коммондэй, я родилась в интеллигентной семье учительницы и банкира и вскоре пошла по стопам матери; мой муж, Абрахам Коммондэй, путешественник, который спас множество невиновных душ. Долгое время я посвящала жизнь помощи детям, но все сложилось так, что мне выпал другой способ. Опасный и, в конце концов, погубивший нас так или иначе.
Мой
Горько мне от самой возможности, что ты когда-нибудь прочитаешь это письмо. Я поручу отдать его лишь в том случае, если ты сам обо всем узнаешь или будешь очень близок к этому… Значит наши с Абрахамом труды, все наши мучения были напрасны. Больше всего на свете я мечтаю узнать, каким ты вырос, как выглядишь сейчас (ты неокрепший юноша или статный мужчина, или уже седовласый старик), как звучит твой голос и похож ли он на отцовский, есть ли у тебя женщина, ребенок, любишь ли ты их, не погряз ли в пороках общества, задумываешься ли иногда о своих родителях, не ненавидишь ли нас… Как бы там ни было, мы любим тебя, сынок. И надеемся, что, узнав все, ты нас поймешь.
А. и А. Коммондэй,
твои мама и папа»
Скорость под 120 км/ч на трассе. Чтобы не думать: не за рулем, не здесь, не сейчас…
Я оставил машину на парковке офиса и бродил по центральным улицам, не замечая никого и ничего вокруг. Ходьба помогает думать. Взгляд на серый асфальт — монотонный, не отвлекает от мыслей. Их было много. Необычно: я не делал вывод, а пытался его принять. Факты, с которыми невозможно спорить, отторгались в уме, как донорский орган… Монстры существуют. Именно они похищают детей. Но что они такое? Результат генной инженерии? Существа из… другого мира? Призраки, вампиры, оборотни, демоны — ЧТО из того, что еще 3 часа назад было невозможным?! Откуда они появляются? Как? И как похищают детей? Куда… Замкнутый круг. Как с этим связан Мэд Кэптив? Почему оно не убило меня в подвале? Другой момент: почему родители отдали меня в приют? Что за опасная работа… Пилоты? Военные? Иностранные агенты? Интересно, живы ли…
Хаос в голове. Весь мир вдруг вывернулся наизнанку, и представление о нем рушилось.
Я глубоко вдохнул, вынырнув из размышлений. Серьезно в этот раз: на часах 8:45 РM. Как щелчок выключателя. Вокруг темнота. Я никогда не боялся ее, но сейчас все тело дрожало… Куда идти? Бар не вариант — я хочу побыть в одиночестве. Домой тоже, не могу психологически. Бежать, пока что просто бежать…
Офис полиции, первый этаж. Здесь можно укрыться и переждать приступ паники. Я тяжело дышу, лицо покрыто потом. Дежурные офицеры поглядывают на меня, обсуждают, пока я иду к кабинету. Знают о пропаже Алисии и последствиях прошедшей ночи… Плевать на них. Они не понимают. Никто и представить не может, что я видел! Навязчивое желание рассказать всем. Интересно будет выглядеть: дочь похищена, я отстранен от дела, а теперь разговоры о монстрах. Прямой путь в психбольницу.