Pavor Nocturnus
Шрифт:
Сознание, я тебя ненавижу, поняло ты?!
Нет, не поняло, на еще, чтоб не скучал:
— Да очнись уже, чтоб тебя!
И вижу, и слышу — за что ты так со мной?
Да за все хорошее, а вообще-то просто так. Кстати, взаимно!
Меткая тяжелая, как молоток, ладонь хлестко зарядила мне по щеке, я даже успел рассмотреть парочку созвездий. Нет, я, конечно, знатно заплыл за буйки безумия, но, по-моему, воображение не может меня бить, еще и так больно, то бишь она очень даже
И похоже, что это был лимит ее своеобразной помощи и беспокойства, потому как Хорица сразу забыла обо мне и пошла к стене, где длинная свечка на полу разгоняла черноту. Самое смешное (нет, я точно спятил!), что она уселась по-турецки и стала читать книгу — выглядело это странно, невпопад, примерно как игра в салочки в горящем доме, не хватало чашечки кофе, круассана и птичьих трелей для полноты образа. Я полетел мотыльком на свет, и ее глаза сверкнули на манер хищника, когда зарятся на его территорию, но хоть не зарычала, и на том спасибо.
— Что ты делаешь!
— Ты тупой или слепой? Если второе, комментирую: у меня в руках книга.
— Да какая еще, к черту, книга!!! — голосил я без понятия, кто из нас больше сбрендил. — Я имею в виду, надо идти!
— Не ори! А то привлечешь сюда всех кошмаров, — сказала тихо она, почти зашипела, но замолчала сама. — Куда идти?
— Да куда-нибудь. У тебя что, есть варианты получше?
— Есть. И не мог бы ты заткнуться и не мешать мне?
Вот и поговорили, что называется, да со стенками вокруг и то приятнее и полезнее будет!
А еще она самая натуральная змея-искусительница — мне тоже захотелось отдохнуть после такого забега, вот и плюхнулся рядом, не близко и не далеко. Так и сидим, болото неловкости почти по ноздри, а ей хоть бы хны, хотя я же вижу, взгляд бегает по одной строчке, сама сопит, как паровоз, не лучшее разбавление тишины. Что ж, если без шуток, в такой безрыбной ситуации я радовался и ее компании.
— Может, поговорим хоть?
— О чем?
— Даже не знаю… Например, как вы познакомились с Джованни?
— Не твое дело.
— Вообще-то мое, он мой друг!
— А мой —…
Хорица прикусила язык, по-моему, даже буквально, аж дернулась от боли, но про их любовь до гроба мне все понятно, там чистая химия, прямо-таки молекула к молекуле состыкуются, мне другое интересно. Придется попробовать секретное оружие, эмоциональная удочка, я так называю этот прием, а по-другому и не вытянешь из некоторых ничего, да и просто позлить ее лишний раз не помешает — может, вызлится хорошенько и подобреет ненадолго.
— Тогда я буду гадать. Небось, в этом вашем Обществе и встретились…
— Думай, что хочешь.
— Сначала тоже
— Пожалуйста, заткнись.
— На свадьбу-то хоть пригласите? Правда, не буянить не обещаю — на эмоциях я…
— Захлопнись уже! — заорала она и сжала зубы до предела, того гляди челюсти треснут.
Я-то думал, она сейчас вывалит на меня кучу всего, на том и завяжется разговор, но все пошло совсем не в то горло, в сливную трубу, я бы даже сказал. Вместо тонны злости и кулаков она свернулась эмбрионом на полу и зарыдала, причем конкретно так, со стонами и всхлипами, кто бы мог подумать, что вообще умеет. Понятное дело, я пополз к ней — она, конечно, бесила сильнее занозы в заднице, но на такое не среагировал бы только полный моральный урод.
— Уйди, убери руки от меня! — закричала она, чуть я коснулся плеча. — Ненавижу тебя! Козел сраный, ты всю жизнь нам испортил!
Я все-таки положил голову Хорицы на свое колено, а то лежала щекой на здешнем полу, раскинула волосы — кто знает, что бродило тут до нас, еще подхватит чего, заразит мне Джованни. Весь боевой дух вытек, она не сопротивлялась, лицо сморщенное, как выжатая губка, и крепко вцепилась себе в плечо, чтоб до боли с синяком. И вдруг вскакивает, как током шандарахнутая, прямо переключение с первой скорости на шестую, я от неожиданности аж повалился на спину. А она как давай нависать надо мной на вытянутых руках, глаза закрыты, еще и бормочет что-то под нос, жуть какая, а потом вообще оседлала меня и сняла с себя кофту, но под ней оказалась рубашка, слава всем богам!
— Совсем больная или как?!
— Плевать. Закрой глаза и представь кого ты там хочешь.
— Это вот так ты любишь его?
До нее явно не доходило, и она уже расстегивала верхние пуговицы, попутно терлась задом там, где не стоило, но все бесполезно. Со мной такой фокус не пройдет, я лучше сдохну, чем позволю кому-то занять почетное место Оли — даже если мы тут навсегда останемся и надо будет как-то продолжать род!
— А может, и так! Ты не знаешь меня, не знаешь, каково мне…
— Слезь с меня, или я тебя тресну, да простит меня Джованни!
Имя сработало, как святая вода на беса, все суставы заржавели, и Хорица кое-как очнулась. Еще и отползла к стене, прижала колени к груди и уткнула в них краснючее лицо — все ясно с ней, я тут икс времени, а она икс плюс намного дольше. За одно выяснили, что у сумасшествия бывают сравнительные степени, и у меня еще гордое серебро, есть куда стремиться.
— Нет уже никакого Джованни, он умер. Точнее я — для него, — сказала она глухо себе в ляжки. — И не думай о себе лучше, чем ты есть. Просто так легче представить его, мне это нужно, хотя бы так. В последний раз. Это и правда было тупо, прости… Хотя какая теперь разница?