Педагогика для всех
Шрифт:
Но храбрая мама все готова сломать: и характер, и природу. Все нипочем - шлепнула, дернула за руку, прошипела: "Я кому говорю" - и вылила на голову ребенка целый ушат всевозможных "а то":
– А то мама уйдет!
– А то больше тебя с собой не возьму!
– А то милиционеру отдам, волку, медведю, колдуну!
– А то смотри мне!
Война, большая война с маленьким человеком! Младенец знал одно оружие против нас - плач; он пользовался им бессовестно, он вымогал уступки, чувствуя, что мы его плача боимся. Теперь плач на нас не действует. Что ж, малыш перевооружается, вырабатывает более изощренные способы борьбы: каприз, дерзость, настырность и особенно хитрость. Как умело воспитываем мы хитрость ребенка! Пока психологи измеряют умственное развитие ребенка по умению
А и всего-то ребенку в его ужасные "дважды два" нужно немножко внимания от нас, немножко движения для себя и много, очень много терпения от всех взрослых. Терпения и понимания, что не будет так всегда, что скоро все пройдет! Что бы ребенок ни вытворял, это почти всегда попытка привлечь к себе внимание. Ему надо, чтобы с ним занимались, чтобы его замечали, чтобы с ним общались. На секунду отвлекитесь от него за столом - тут же что-нибудь натворит. Не потому, что проказник, а - не отвлекайся, не забывай про меня, я есть. Ребенок вынужден каждую минуту своего существования напоминать нам о себе: я есть, есть, есть, не живите так, будто меня нет с вами, я есть, я живой, меня нельзя сбрасывать со счетов, меня нельзя забывать. Гуляют трое: папа, мама и ребенок. У папы с мамой интересный для них разговор, но маленький не даст им поговорить. Он не может участвовать в разговоре, но и не может быть третьим лишним. А у многих ли из нас хватило бы благоразумия не обидеться, а тихо посидеть в сторонке, если бы мы почувствовали себя лишними в присутствии каких-то других людей?
Играли с мамой, все было хорошо. Вдруг звонки в дверь или по телефону - соседка или приятельница. И сразу: "Отойди, не мешай, дай мне поговорить".
Почему соседке - внимание, телефону - внимание, а ему лишь крохи, остатки, объедки маминого внимания? Он не хочет быть последним человеком. Он требует точно такого же уважения, какое проявляет на его глазах мама в отношениях с другими людьми. Она никому не говорит: "Отойди, не мешай, не путайся под ногами" - только ему. А почему? За что?
Если мы не можем уделить сыну достаточно внимания, то поймем хотя бы, что ребенок ни в чем не виноват, когда требует его, и не за что его бранить и шлепать. Не можем заниматься с ним весь день напролет, что ж, не страшно, но научимся полностью сосредоточиваться на мальчике или на девочке в те минуты, когда мы с ними общаемся. Мы устаем от детей не потому, что они надоедливы, а потому, что мы общаемся с ними вполсилы, вполдуши. Мы читаем им сказку, а сами думаем о другом, мы играем с ними, а сами ждем, пока кончится время игры. Мы устаем от того, что постоянно пытаемся сосредоточиться на ребенке. Ребенок - как учебник, он требует полного внимания. Я знал отца, очень занятого и редко бывающего дома человека. Он поставил себе правило: полчаса в день на дочку; но он готовился к этим получасовым встречам, придумывал игры, песенки, задачки, он полностью отдавал девочке полчаса в день. И ведь это дороже для воспитания, чем целый день полувнимательного, необязательного, случайного, рассеянного общения, которое оскорбляет ребенка и побуждает к шалостям и проказам.
Такая же неукротимая и не подлежащая укрощению потребность маленького ребенка - в движении. Да, он может сидеть и слушать сказку, потому что в сказке движение, перемещение, страх, победа. Но недолго удержишь его на месте. Ему надо двигаться, бегать, прыгать, лазать и перелезать. Известные наши педагоги Б. Никитин и В. Скрипалев изобрели домашний гимнастический комплекс для маленьких детей: лестница, кольца, канаты, горка, и все это на двух квадратных метрах. Подобные снаряды были известны и раньше, но изобретатели, специально изучая движения и игры детей, поняли, что ребенок не может
Начните разучивать с трехлетним песенку - ему скоро наскучит; размахивайте руками, будто дирижируете, и мальчик начнет размахивать руками и выучит песенку. Он любит петь, но маршируя, а не сидя. Движение - это его язык. Для него что сказать, что побежать - одно и то же. И это надолго! Вот восьмилетняя девочка подбежала к маме и просит разрешения пойти поиграть с подругой. Но она не стоит перед мамой, она прыгает, как мячик, она и минуты постоять спокойно не может, ее распирает изнутри. Сказать ей: "Стой спокойно, когда разговариваешь со старшими?" А зачем? Что странного? Будет ли она всю жизнь так прыгать?
У маленького море энергии. Дайте ему волю поиграть в лошадки, он троих взрослых загонит, им и не отдышаться. Но он же не виноват в том, что мы такие усталые, слабые, вымотанные. Мы хотим покоя, но и он хочет покоя. Наш покой - замри. Его покой - побежали!
Мама сердится:
– Разве ты не видишь, что я устала?
Но он не понимает этого слова, он думает, что это способ вымогательства. "Я устал, возьми меня на руки, ноги болят, устал".
Мы не в состоянии состязаться с трехлетним, и приходится хитрить. Играешь в лошадки - изобрети себе роль столба, и пусть он, жеребеночек, вокруг тебя бегает, ему все равно, лишь бы ты играл с ним. Вместо того чтобы вызывать детей на хитрость, будем хитрить сами, и тогда окажется, что дети прямодушны и простодушны, их обмануть ничего не стоит.
Физически ребенок почти не устает, но он гораздо быстрее нас устает эмоционально. У детей огромный запас физической энергии и мизерный ресурс энергии эмоциональной. Он устает, но не телом, а душой, чувствами и тут же начинает капризничать, поступать наперекор, все разрушать. Самый опасный момент: мальчик устал, а мы этого не понимаем. Он ведет себя дурно - мы огорчаемся, связь с ним ослабевает. В эту минуту ребенок становится агрессивным. Он закатывает глаза, что-то бормочет, он чуть ли не в истерике. Только опыт и любовь к ребенку научат нас улавливать перепады в энергии, и мы скоро поймем, что в эти минуты бесполезно требовать от него что-нибудь или обижаться на него.
Трудное время! Идеи уже есть, а взрослого разума еще нет, и договориться, уговорить почти невозможно. Остается одно: увлекай, привлекай, завлекай, хитри.
Ужасные "дважды два" - возраст, когда больше всего боятся избаловать ребенка, когда больше всего думают о том, что из него выйдет. Но ребенок капризничает и растет избалованным не потому, что его балуют, а потому, что его балуют с оглядкой, балуют со страхом избаловать. "Хочу яблоко!" - "Нет, нельзя".
– "Хочу яблоко!" - "Нельзя, ты уже съел!" - "Хочу яблоко!" - "Нельзя, ты уже три штуки съел!" - "Хочу яблоко!" - "Замолчи, кому сказала!" - "Хочу яблоко!" - "Да на тебе яблоко!" Первая идея медицинская: нельзя подряд три яблока. Но удержаться на этой идее могут немногие, и в результате: "На, только отстань". Если у нас не хватает силы характера отказывать ребенку в его просьбах, будем хотя бы настолько добры, чтобы сразу соглашаться с ним, не заставлять его вымогать нас идти на уступки.
Приведу целиком заметку из газеты "Правда":
"Канцелярия премьер-министра Японии подготовила доклад о сравнительном изучении поведения детей шести стран: Англии, Франции, США, Таиланда, Южной Кореи и Японии. Опрашивали детей в возрасте 10–15 лет и их матерей. Выяснилось, что японские дети самые балованные и непослушные. Лишь 27% из них заявили, что подчиняются родителям, в то время как в других странах "индекс послушания" составляет 60–80%".
Не удивительно ли? В стране, которая на весь мир славится дисциплиной труда, дисциплиной семейных отношений, уважением к старшим, - самый высокий индекс непослушания среди детей. Подумаем над этим парадоксом. Отчего самые балованные в мире дети вырастают самыми дисциплинированными работниками в мире? Да оттого, что балованные дети видят вокруг себя очень дисциплинированных взрослых. Вырастая, дети естественно входят в их круг и также начинают ценить дисциплину.