«Пегас»
Шрифт:
У Сесиль были две самые интригующие страны, включая еще одного недавно выявленного клиента Pegasus — Азербайджан. Хадиджа Исмайлова была одним из первых людей в данных, которые мы идентифицировали, но Сесиль каталогизировала многочисленные случаи, когда люди, связанные с Хадиджей, были выбраны для таргетинга, включая ее личного адвоката. Сесиль также изучала цели, выбранные клиентом из Марокко, который, как оказалось, был самым плодовитым пользователем Pegasus после Мексики.
Команда Le Monde очень заинтересовалась набором данных, связанных с Марокко, поскольку оказалось, что кто-то в Марокко выбрал президента Эммануэля Макрона, а также почти всех ключевых министров в администрации Макрона. Цифровой репортер Le Monde выстроил хронологию и обнаружил скопления выборов,
Именно там мы находились в начале марта 2021 года, когда партнеры по проекту впервые собрались в одном зале, на открытии трехдневного симпозиума в новом, но прохладном амфитеатре Le Monde. Две дюжины мужчин и женщин, приглашенных на встречу, были в масках и позаботились о том, чтобы расположиться на безопасном расстоянии от сидений стадиона, поднимающихся от помоста. В это время в Париже действовал комендантский час до 18:00 из-за растущего числа случаев заболевания Ковидом, поэтому большая часть утренних разговоров была посвящена тому, где и как люди могут получить еду на ужин вечером. Комендантский час также означал, что каждый день нам придется рано прерываться, так что эти занятия должны были быть бодрыми и эффективными.
Прежде чем начать официальную встречу, сотрудники Forbidden Stories прошли по проходам, собрали все мобильные телефоны и ноутбуки, не предназначенные для проекта, сложили их в большой пластиковый ящик и убрали в другую комнату. Все там были репортерами или редакторами, за исключением Клаудио и Дончи, которые приехали из Берлина. Они приехали, в частности, для того, чтобы повторить и обновить протоколы безопасности, которых должны были придерживаться все партнеры при доступе к данным и общении друг с другом. Я знал, что мы можем рассчитывать на то, что Клаудио и Доннча будут откровенны с нами и со всеми остальными, кто получит привилегию доступа к утечке данных: любая ошибка может привести к гибели проекта. Один короткий путь ради удобства может поставить под угрозу все предприятие, не говоря уже о безопасности источника.
Я открыл совещание, определив журналистские императивы этого расследования о компании NSO Group и ее шпионском ПО Pegasus. Данные — это не наша история, — напомнил я всем. Утечка не была нашим заголовком. Да, нам передали замечательный кладезь информации, но он ничего не значил, пока мы не сделали свою работу. Следующие три дня мы должны были вместе решить, чего именно нам нужно добиться, прежде чем мы сможем опубликовать материал; обсудить истории, которые начали всплывать из базы данных, и обсудить, какая из них может быть самой мощной и самой доступной. Мы должны были определить лучшее время для приглашения более широкого круга медиапартнеров, а также решить, как распределить задачи по подготовке репортажей, чтобы в итоге не получилось так, что десять разных исследователей занимаются одним направлением, а другие направления остаются невостребованными. Возможно, сложнее всего было договориться о графике.
"Вы видели записи", — сказала Сандрин, взяв микрофон и изложив предпочтительные сроки. "Вы видели данные. Мы можем копаться в этих записях восемь лет. Или десять. Но мы должны сделать жесткий выбор из соображений безопасности". Она повторила то, о чем говорила каждому из наших партнеров по отдельности: мы хотим опубликовать расследование в июне.
Я чувствовал, что в комнате царит скептицизм по поводу столь быстрого перемещения. Я и сам был настроен скептически. Но Сандрин не стала затягивать паузу, чтобы никто не высказал сомнений. "Мы не можем рисковать и
Сандрин немного рассказала о том, как получить доступ к данным и прочитать их, а также как обновлять их для просмотра всей группой. Финеас отметил, что важно использовать единую терминологию. Когда мы говорим, что номер телефона "проверен", — пояснил он, — это означает, что мы не только определили его владельца с помощью службы определителя номера, но и перепроверили этот факт как минимум еще с одним источником. И это было только начало. Решающим шагом стал сбор криминалистических доказательств с помощью аналитического инструмента Security Lab, которые свидетельствовали о том, что телефон был либо атакован, либо заражен Pegasus. Когда это было сделано, мы могли отметить номер как "подтвержденный". Только после этого у нас появлялась возможная тема для статьи, которую мы могли бы опубликовать.
На тот момент расчеты были не в нашу пользу. Мы сверили около тридцати телефонных номеров в данных с жертвами Pegasus, пострадавшими от эксплойта WhatsApp, раскрытого в рамках судебного процесса в США в 2019 году, а также с одиннадцатью другими жертвами, которые Citizen Lab выявила в предыдущих отчетах. С точки зрения нашей собственной экспертизы, считая Хорхе и всех жертв, которых Клаудио и Доннча нашли в предыдущих анализах Security Lab, мы подтвердили фактическое нацеливание или заражение Pegasus ровно на трех из пятидесяти тысяч номеров в данных.
У всех был шанс представить то, над чем они уже работали. Наша команда выступила первой. Финеас рассказал о том, чему он научился в Индии и Венгрии. Палома рассказала группе о последних новостях из Мексики. Несколькими днями ранее она убедилась, что один из номеров в данных принадлежит Сесилио Пинеде, тридцатидевятилетнему журналисту, убийство которого в 2017 году в Герреро так и осталось нераскрытым. Его номер телефона впервые появился в данных за два месяца до убийства и еще раз — всего за две недели до смерти. Палома уже позвонила своему другу-репортеру в Мексику и получила контактную информацию жены Сесилио, которая была лучшей надеждой на проведение необходимой экспертизы. "Это будет трудно, — сказала Палома группе, — но есть небольшой шанс, что телефон у нее".
Бастиан Обермайер и его партнер из Suddeutsche Zeitung Фредерик Обермайер хотели начать работу над возможными сюжетами в Венгрии и Азербайджане; Дана Прист из Washington Post хотела узнать больше об ужасных историях преследования и заключения журналистов в Марокко, а также полагала, что у нее могут быть контакты в Турции, которые могли бы помочь с саудовской частью истории. Эта история представляла особый интерес для ее газеты. Джамаль Хашогги, убитый и расчлененный в саудовском посольстве в Стамбуле, был одним из авторов раздела "Мнения о мире" газеты Post. У Le Monde были свои дела с Марокко и Францией. И все хотели обсудить, как мы можем заставить бывшего сотрудника NSO рассказать о том, что произошло внутри компании.
Сандрин упомянула, что мы проводили аудит Glassdoor, где люди могли писать отзывы о компаниях, в которых они работали или продолжают работать. "Негативных отзывов о NSO не так уж много", — отметила Сесиль. "Многие отзывы анонимны. Один человек просто перечислил свои функции. И я не знаю, есть ли способ их идентифицировать. Но наверняка есть бывшие сотрудники, и я знаю, что "Гаарец" поддерживает связь с бывшими сотрудниками".
Все навострили уши при упоминании "Гаарец" — леворадикальной израильской газеты, но одной из самых уважаемых и читаемых в стране, а также самой старой из тех, что до сих пор выходят в свет. Репортеры Haaretz уже успели проделать большую работу по НСО в частности и кибер-индустрии в целом. Мы все согласились, что к израильской газете следует обратиться как к возможному партнеру на втором этапе проекта "Пегас". Но делать это нужно осторожно.