Пепел Черных Роз

Гюльахмедов Альтаф

— А что тут сделаешь?!! — отозвался Вокиал. — Надо было брать с собой лук или арбалеты.

Минитрит показала на свой арбалет, но колдун покачал головой.

— Всего-то два десятка стрел. Крюмы очень живучи. Подождем, они, может быть, отвлекутся на другую добычу.

Вскоре тень накрыла землю; солнце гасло за верхушками деревьев и казалось, что там вдалеке кто-то развел огромный костер. Близилось время, когда создания Рубитоги выходят на охоту. Но пока их еще не было видно. Кроме, конечно, черных волков.

Крюмы, разлегшиеся вокруг

дерева, жадно принюхивались, и поднимали к небу остроконечные головы, высовывая из клыкастых пастей длинные красные языки.

Настал час заката; тревожный и жуткий свет накрыл Лес. Дневные животные замолкли. Изредка слышался вой хищных созданий населяющих эти места и сейчас выходящих из своих берлог на охоту, их вздохи, стоны, и призывы. Солнце быстро умирало за океаном деревьев. Поднялась огромная и величавая луна.

И ЕЩЕ БЫЛ ЗАПАХ.

Острый и зловещий, он наполнил все вокруг и, заполнив прогалину, поднялся до ветвей с устроившимися на них людьми.

— Что это? — жалобно спросил Дануэй.

— Ты не знаешь, о повелитель запахов!!! — насмешливо переспросил Вокиал. — Это твари Рубитоги метят территорию охоты.

Острый звериный аромат, перемешавший в себе запахи сотен различных хищников, не только заставлял дышать через рот, но и неожиданно заставил сердца их биться часто и с тревогой… больше того он заставил их дрожать от страха. Он был приговором добыче, он нес в себе смерть, он был ужасом слабых.

Часть крюмкрюмов вдруг сорвалась с места, и помчалась куда-то влево, очевидно учуяв новую, более легкую добычу. У дерева остались только трое, но чуть погодя еще две твари побежали следом за остальными. Остался один. Самый непримиримый.

И в этот миг люди заметили одинокую лягву, прыгавшую через прогалину прямо в направлении крюма. Скорее всего, отделившись от потока и заблудившись, она учуяла запах людей, и теперь собиралась поужинать.

Крюм имел на то свое рассуждение и черной тенью мелькнул к ней, описывая полукруг и стараясь добраться до жирного бока. Это все происходило достаточно близко, и очень быстро и Вокиал не успел остановить Минитрит, которая без всякого предупреждения вдруг выстрелила, вогнав короткую арбалетную стрелу в голову лягвы.

— Зачем?!! — с досадой сказал Вокиал. — Он бы и сам справился.

— Я хотела попасть в крюма, — оправдывалась Минитрит.

— Что за глупость!!! — ответил Вокиал. — Даже если бы ты попала! Куда мы пойдем, на ночь глядя?

Чуть позже поднялся ветер, молнии полыхнули сразу с нескольких сторон, и в наступившем мраке стал слышен нарастающий шум ливня. Им казалось вначале, что плотная многоярусная завеса листвы над головой окажется непроницаемой для дождя, но потоки воды вскоре обрушились на них и в один миг промочили их до костей. Они взглянули вниз.

Вопреки их надеждам, последний оставшийся в засаде крюмкрюм, не обращая внимания ни на ливень, ни на молнии, по-прежнему восседал на туше подбитой ими лягвы и неторопливо глотал кусок за куском.

Намокшая

шерсть облепила его, по морде стекала вода, и он казался странно тощим и голым, но это нимало не смущало его. Черный волк Рубитоги был занят едой и по тому, как он жадно поглощал ее, можно было представить себе, что делал он это не часто.

Они оказались в ловушке, и Вокиал обреченно махнул рукой, потеряв надежду, и стал укладываться спать.

Остальным было не до сна под потоками воды струившейся меж ветвей. После жаркого дня она казалась очень холодной, и пленники дрожали от холода и сырости. Единственным плюсом было то, что они наполнили свои почти опустевшие фляги на тот случай, если осада продлится. Снизу в темноте раздавался хруст перекусываемых костей и довольное урчание.

Только под утро наевшийся зверь расстался наконец с остатками лягвы. Медленно и тяжело он направился к кустарникам и исчез в утреннем тумане.

После этого они, наконец, уснули, благо дождь кончился.

* * *

Они продолжили путь, стараясь обогнуть места возможного скопления встреченных ими накануне хищников. Описав широкий полукруг, они вновь начали приближаться к реке, но в этот момент путь им перекрыла глубокая лощина — овраг с довольно крутыми глинистыми склонами.

Пока Айслин с Вокиалом страховали их, Минитрит с остальными перебралась на противоположный склон, но в этот миг в видимом конце лощины вдруг показались ставшие уже привычно-надоедливыми лягвы.

Лавина их заполнила все пространство лощины и Минитрит делала им отчаянные знаки руками… совершенно непонятные. Не лезть же и в самом деле по головам этих тварей на ту сторону!

Нэдар по привычке карабкался на дерево, что было совершенно напрасно, потому что Айслин заметил, как ниже по течению этих мерзких существ, две из них пятнистыми мешками влезли на дерево, и принялись кого-то там поедать. Нэдар перехватил его взгляд и торопливо стал спускаться.

Видимо, что-то почуяв, лягвы остановились, разделились и неспешными двумя потоками потекли к ним. Айслин, как завороженный, смотрел, как приближаются шишкастые, волдыристые морды с мерзко высовывающимся стрекалами из истекающих слизью пастей.

Вокиал схватил его за шиворот и потащил за собой прочь от хищников. На той стороне видно было, как в противоположную сторону устремились Дануэй с Нэдаром, увлекая за собой Минитрит

* * *

Айслин был вне себя от ярости на колдуна за то, что тот вынудил его расстаться с Минитрит и друзьями, но в ответ на его реплику Вокиал развел руками и сделал пригласительный жест в сторону далекой уже лощины.

— Иди, мол!!! Если жизнь не дорога!

Айслин замолчал, поняв свою неправоту, но злобы у него от этого не убавилось. Впрочем довольно скоро он забыл о своих переживаниях. Спасаясь от лягв, они забыли о том, что в Рубитоге беда могла грозить со всех сторон и не только от лягв.