Пепел и сталь
Шрифт:
— Совсем чуть-чуть, — призналась Вин.
— Чуть-чуть? — недоверчиво посмотрел на нее Марш. — Ты сразу определила источники волн. Это требует тренировки.
Вин пожала плечами.
— Похоже, это получается у меня само.
Марш какое-то время внимательно глядел в нее.
— Отлично, — сказал он наконец. — Это разные волны?
Вин сосредоточилась, глядя в пространство перед собой.
— Закрой глаза, — посоветовал Марш. — Не отвлекайся. Сконцентрируйся только на алломантических
Вин последовала его совету. Ей пришлось полностью уйти в себя, чтобы найти различия в пульсах. Один ощущался так, словно ударял в нее. Другой как будто с каждым ударом притягивал ее к себе.
— Один из них притягивает? — спросила Вин, открывая глаза. — Кельсер. А ты толкаешь.
— Очень хорошо, — сказал Марш. — Кельсер поддерживает горение железа, как я его и просил. Он делает это специально для нашей тренировки. А я, само собой, жгу бронзу.
— А они все такие? — спросила Вин. — Ну, я хочу сказать, все металлы можно отличить друг от друга?
— Да. Толкающий металл отличается от притягивающего алломантическими свойствами. На самом деле металлы по своей природе делятся на две группы. Например, олово тянет, а свинец толкает. Я не разрешал тебе открывать глаза.
Вин поспешно зажмурилась.
— Сосредоточься на пульсах. Постарайся определить их силу. Расстояние до источников. Можешь сказать, какая между ними разница?
Вин наморщила лоб. Она сосредоточилась, но ощущение металлов как будто… спуталось. Затуманилось. Спустя несколько минут сила пульсов по-прежнему казалась ей одинаковой.
— Я не понимаю, — призналась она наконец.
— Что ж, — сухо произнес Марш. — Мне понадобилось шесть месяцев тренировок, чтобы научиться читать пульсы. Ты поймала их с первой попытки, хоть и не разобралась до конца.
Вин широко открыла глаза.
— Но ты ведь сам попросил меня сделать это.
— Конечно, потому что ты нуждаешься в тренировке. Если ты уже умеешь отличать толкающий металл от притягивающего, у тебя определенно большой дар. Может, даже больший, чем утверждает Кельсер.
— А что я должна была увидеть? — спросила Вин.
— Постепенно ты научишься ощущать две длины волны. Внутренние металлы, вроде бронзы и меди, обладают меньшей частотой, чем металлы внешние, например железо и сталь. На практике ты увидишь и три рисунка: один — это физические металлы, втором — умственные, третий — два великих металла. Длина волны, группа металла и позиция «тянет-толкает» — как только ты освоишь три эти вещи, то сможешь точно определять, какой именно металл поджег твой противник. Длинная волна, что ударяет в тебя и при этом быстро меняет рисунок, — свинец, внутренний толкающий металл физического уровня.
— Зачем эти названия? — спросила Вин. — Внешний, внутренний?
— Металлы делятся на
— А бронза и медь? — поинтересовалась Вин. — Кельсер называет их внутренними металлами, но они, похоже, воздействуют на внешний мир. Медь скрывает людей, которые занимаются алломантией, она ведь прячет их снаружи!
Марш покачал головой.
— Медь не изменяет твоего противника, она изменяет нечто внутри тебя самой так, чтобы оказать воздействие на него. Потому это внутренний металл. А вот латунь непосредственно влияет на чувства другого человека, и это металл внешний.
Вин задумчиво кивнула. Потом повернулась и посмотрела вниз, на Кельсера.
— Ты много знаешь о металлах, но ты ведь простой туманщик?
Марш кивнул. Впрочем, он явно не собирался вдаваться в подробности.
«Ладно, попробуем вот что…» — подумала Вин, гася бронзу.
Она осторожно подожгла медь, чтобы скрыть алломантическую силу. Марш никак не отреагировал, он смотрел во двор.
«Теперь он не должен засечь меня», — решила Вин, аккуратно воспламеняя цинк и латунь.
Она мысленно потянулась к Маршу — осторожно, как учил Бриз, — и коснулась его чувств. Слегка пригасив подозрительность и сдержанность, она в то же время усилила его грусть. Теоретически это должно было заставить его разговориться.
— Наверное, ты где-то учился этому? — задала она пробный вопрос.
«Он наверняка поймет, что я сделала. И разозлится…»
— Я прорвался, когда был еще совсем юным, — сказал Марш. — Мне хватило времени для практики.
— И ты на многих тренировался.
— Я… у меня были причины. Трудно объяснить.
— Причины всегда есть, — возразила Вин, осторожно усиливая алломантическое давление.
— Ты ведь знаешь, как Кельсер относится к знати? — спросил Марш, окидывая Вин ледяным взглядом.
«Железный глаз, — подумала Вин. — Не зря о нем так говорят».
Она кивнула в ответ.
— Я точно такие же чувства испытываю к поручителям, — продолжил Марш, отворачиваясь. — Я готов что угодно сделать, лишь бы навредить им. Они забрали нашу мать… именно тогда я прорвался и поклялся уничтожить их. Поэтому я присоединился к мятежникам и начал изучать алломантию. Инквизиторы используют ее, поэтому я должен ее понимать… понимать все, что в моих силах, быть настолько могущественным, насколько это возможно для меня, а ты на меня давишь.
Вин вздрогнула, мгновенно гася металлы. Марш снова посмотрел на нее холодными глазами.