Пепел жизни
Шрифт:
– Меня-то уж точно нет. А вот насчет тебя не ручаюсь. Ты мне давно не нравишься, так что я только порадуюсь, когда твой неприкаянный дух будет ходить и чахнуть по вину, которого не сможет испить.
Сатир сощурил глаза, на что я фыркнул и мотнул головой.
– А почему это тебя Мулцибер не тронет?
– Нельзя убить то, что уже мертво, тупая твоя башка, – вздохнув, я протяжно застонал, – ладно, веди.
Клерс моментально преобразился, забыв про спор, развернулся на копытах и помчался прочь из кабинета. Последовав за сатиром, я вскинул руки и закрыл помещение на магический ключ, чтобы ни одно существо
Выйдя на крыльцо, встал как вкопанный, увидев, как Касандра и вправду разговаривала с деревьями. В надежде, что ее не испугает мой вид, я напряг слух, чтобы прислушаться к словам девушки, но слышался лишь шелест деревьев, будто они не хотели, чтобы слышал их разговор.
– Ты видишь, видишь?! – тихо взвизгнул Клерс, – Мулцибер нас точно убьет! Не спасли! Не уберегли!
– Да тише ты! – шикнул я на сатира, пытаясь всячески хоть что-то услышать.
– Как она может разговаривать с деревьями?! Она же не дриада!
– Да замолчишь ты или нет?! – прикрикнул я на сатира, который начал порядком раздражать. – Отойди в сторону или лучше просто зайди обратно в дом.
Клерс насупился и скрестил руки на груди, выдавая свое недовольство. Из его ушей разве что пар не шел от злости и такого пренебрежительного отношения к собственной персоне.
– Ради всех мойр, хватит упрямиться как баран.
– Я сатир! – взвизгнул Клерс и стукнул копытом так остервенело, что едва не пробил деревянное крыльцо, которое противно скрипнуло в ответ.
– Не вижу разницы, покуда ты орешь, как недорезанная свинья.
Сатир открыл и закрыл рот от возмущения, втянул воздух через нос и хотел было что-то сказать. Я вскинул руку вперед и чуть приподнял подбородок, призывая того обернуться. Пока мы изрядно спорили, на поляну вышла незнакомка, которую прежде не видел. Черты лица, аура и магия – демона, но крылья… Они подрагивали при каждом шаге, отражаясь в закатных лучах позолотой.
Девушки несколько мгновений о чем-то переговаривались, а затем направились в нашу сторону. Черты лица гостьи казались до боли знакомыми, но прежде я ее нигде не встречал. Касандра, которая смотрела на меня, заметно напряглась, когда мы поравнялись, но приметив Клерса рядом, расслабилась.
– Познакомьтесь, это сестра Мулцибера – Астарта.
Пазл в голове сложился моментально. Меня хватило только на то, чтобы галантно поклониться и коснуться губами ладони незнакомки, которая рассмеялась заливистым смехом и игриво стукнула меня по плечу.
– Вы такой вежливый. Мы хорошо проведем время вместе.
– Я женат.
На поляне все звуки стихли. Касандра обводила меня недоверчивым взглядом, Астарта удивленно выгнула бровь, а Клерс и вовсе раскрыл рот, успев произнести что-то напоминающее «да ты шутишь».
– Должно быть, вашей жене повезло с таким мужем. Передавайте ей от нас привет.
– Обязательно передам. В ближайшее время, – дернул уголком губ в подобие улыбки и сделал пару шагов в сторону, пропуская девушек в дом, – проходите,
Астарта сдержанно кивнула, испытывая некую неловкость за свои слова. Касандра вошла следом, о чем-то переговариваясь с девушкой. Клерс, который пришел в себя от стольких потрясений, дернул меня за руку, заставляя склониться.
– Как ты можешь так легко пускать в дом незнакомых? А вдруг это вовсе не сестра Мулцибера? Как ты ему объяснишь присутствие этой девушки в доме?
Порой от глупости сатира мне хотелось вновь перерезать себе глотку. Второй раз. Я склонил голову набок, смотря на Клерса, как на нерадивое дитя, которое в силу возраста еще не до конца понимает, как устроен этот мир.
– Если бы ты хоть немного пораскинул мозгами и внимательнее посмотрел на Астарту, то понял, что это не кто иная, как сестра Мулцибера. Та же притягательная жестокость, выносливость, да, в конце концов, у них идентичный дар – похоть.
– Ты уверен? – помолчав минуту, спросил Клерс.
– Тебе ли сомневаться в моих словах, сатир.
Прислуга, которая уже извивалась около Астарты подобно рою пчел, показывала девушке, где, что и как расположено. Касандра продолжала смотреть на это представление с недоверием.
Я вошел в просторный коридор, положил ладонь на спину фее, отчего та дернулась и обернулась.
– Можете ей верить. Она своя.
Касандра изучала меня намного дольше, чем положено. Но затем кивнула, доверившись словам незнакомца.
– Спасибо.
В ответ я улыбнулся и проследовал в свой кабинет, чтобы в тишине и отрешенности искать ответы на свои вопросы дальше.
Глава 17
Ведас
И раскроет банши свое сердце для любви.
Я едва сдерживался, чтобы не свернуть Мулциберу шею. Этот паршивец забывал просмотреть жалобы жителей Пранты, лежавшие на его столе уже вторую неделю. Скользя взглядом по белоснежным каменным плитам, которыми были устланы потолок, стены и пол, я кидал мимолетные взгляды по сторонам, стараясь приметить где-то поблизости Алкесту. Но она словно сквозь землю провалилась – я не видел ее с обеда, когда она пожаловалась на плохое самочувствие и удалилась в свои покои. Пытался узнать, как она поживает, но весь вечер на мой стук в дверь в ответ слышал лишь тишину.
Это злило меня еще больше, чем небрежное отношение Мулцибера.
Буквально влетев в его кабинет, я издал удивленный возглас, увидев, что демон сидит и вычитывает бумаги, от которых осталась лишь маленькая стопка, лежащая в углу. Остальные пеплом оседали на пол. Мулцибер сделал вид, что не заметил моего прихода, но дрогнувший в смешке изгиб губ выдал его с головой. Вурхэнгсон, дремавший в углу, поднял морду и оскалился, почувствовав, что хозяину угрожают.
– Что ты делаешь?
– Не видишь? Выбираю среди кучи липовых бумажек жалобы, на которые надо действительно откликнуться, а что? – не отрываясь от бумаг, произнес Мулцибер, демонстративно разорвав в воздухе одну из них.