Пепельное небо
Шрифт:
— Ты думаешь, это ее кровь? — Голос у Партриджа дрожит.
— Видишь, кровь свернулась? Она здесь уже давно.
Взгляд Брэдвела становится диким.
— Она пропала, — обреченно произносит Партридж. — Она ведь в самом деле пропала.
Брэдвел озирается по сторонам.
— Перестань так говорить! — отрезает он. — Иди, поищи в доме у старухи. Я поднимусь выше и попытаюсь разглядеть что-нибудь оттуда.
Воздух рябит оттенками серого пепла. Сначала Партридж не понимает, куда идти. Затем видит входную дверь,
Фанеры уже нет. Он пролазит через тесный проход.
— Прессия! — зовет он. Дом старухи пуст. Партридж видит очаг, там, где нет крыши, несколько корней в темном углу, ветошь, скомканную на полу, как будто спеленатый младенец, рот которого выделяется темно-коричневым, как запекшаяся кровь.
Партридж слышит, как Брэдвел снаружи зовет Прессию. Но никто не откликается.
Партридж выбегает из комнаты обратно на улицу, к Брэдвелу.
— Ее нет? — У него едва получается задать этот вопрос, так он хочет оттянуть неприятный момент. Брэдвел, кажется, уже все знает. — Ее похитили?
Брэдвел разворачивается и ударяет Партриджа в живот, сбивая его с ног. Партридж падает на одно колено, хватается за ушибленное место и опирается другой рукой о камень.
— Какого черта? — бормочет он хриплым шепотом умирающего.
— Твоя мать мертва! Слышишь меня? Ты приходишь сюда и просишь нас рисковать всем ради мертвой женщины? — кричит Брэдвел.
— Мне очень жаль, — оправдывается Партридж, — я не хотел…
— Ты думаешь, ты единственный, кто кого-то потерял и хочет вернуться домой? — продолжает кричать Брэдвел в ярости, вены на его висках вздуваются, крылья бешено шелестят за его спиной. — Почему бы тебе не вернуться в свой чистенький маленький Купол и не придерживаться плана — просто издалека благосклонно наблюдать, как мы умираем?
Партридж все еще пытается вдохнуть, но чувствует, что еще чуть-чуть — и он рухнет на землю. Он заслужил того, чтобы его били. Что он наделал? Из-за него пропала Прессия.
— Мне ужасно жаль, — говорит он, — я не знаю, что еще могу сказать.
Брэдвел советует ему заткнуться.
— Прости, — выдыхает Партридж.
— Она рисковала своей жизнью ради нас, — произносит Брэдвел.
— Да, рисковала.
Партридж понимает, что один его вид противен Брэдвелу.
Брэдвел хватает Партриджа за руки и тянет вверх, но Партридж чувствует внезапный прилив гнева и инстинктивно толкает Брэдвела в грудь. Его движение оказывается быстрее и сильнее, чем он ожидал, он почти опрокидывает Брэдвела на землю.
— Я же не специально все это подстроил!
— Если бы не ты, — цедит Брэдвел, — с ней все было бы в порядке.
— Я знаю.
— Я доставил тебя сюда, — говорит Брэдвел, — теперь ты мне должен. Ты должен мне ее. Это наша главная цель. Не твоя мать, а Прессия. Мы должны найти
— Мы? — спрашивает Партридж. — А как насчет твоей прекрасной речи о том, что ты ни с кем не связываешься, потому что ты всегда одиночка?
— Слушай, я помогу тебе найти мать, если сначала мы найдем Прессию.
Партридж колеблется и сам ненавидит себя за это. Может быть, тогда, в склепе, Брэдвел был прав, и лучше действовать в одиночку? Может, так легче выжить? Смог бы он дойти сюда один и куда бы дальше он пошел? Он думает о Прессии. Она бросила сабо в железный бак. Если бы не она, он, вероятно, был бы уже мертв. Может быть, так все и должно быть. Может, это судьба.
— Мы должны найти Прессию, — говорит Партридж, — конечно, должны. Потому что это единственное правильное решение.
— Ее похитили не просто так, — замечает Брэдвел.
— Что? — переспрашивает Партридж.
— Каким образом ты додумался до того, как выбраться из Купола? — спрашивает Брэдвел. — Чертежи? Ты так говорил?
— Первоначальные чертежи здания, — кивает Партридж, — подарок моего отца.
— Дай мне угадать, подарок недавний, да?
— Да, на двадцатилетие службы. А что?
— Чертов чертеж висит в рамочке на чертовой стене!
— А что в этом такого? — спрашивает Партридж, но сразу же понимает и сам, что не так. Он быстро добавляет: — Но я сам все понял про систему вентиляции. Я сам все вычислил, эти три минуты и сорок две секунды.
— А до тебя не дошло, что ты должен был обнаружить этот план?
— Нет, вряд ли. Отец точно не желал, чтобы я сбежал. Ты его не знаешь.
— Неужели?
— Он был не самого высокого мнения обо мне.
— Действительно. И правда, немного смущает, что им пришлось поместить чертовы чертежи в рамочку и даже повесить их на стену!
— Заткнись! — кричит Партридж.
— Это правда, и ты это знаешь, ты это чувствуешь, пусть и в глубине души. Сейчас все обрело смысл. Все встало на свои места, не так ли?
Казалось, мозг Партриджа сейчас взорвется. Это правда. Ему нужны были материны вещи, и он получил возможность достать их. Глассингс много лет просил разрешения на поездку в Архив, а затем совершенно неожиданно наконец получил?
Брэдвел тихо спрашивает Партриджа, стараясь казаться спокойным:
— Как ты наткнулся на Прессию?
— Я не знаю. Она сказала, что убегала от грузовиков УСР. Они были повсюду.
— УСР, — выдыхает Брэдвел. — Господи! Вы оба были овцами, которых пасли.
— УСР? Ты думаешь, они подчиняются приказам из Купола? Они разве не революционеры?
— Я должен был это понять! Даже Веселье, скорее всего, было спланировано. Команды пели, чтобы загнать Прессию. — Брэдвел шагает, пиная камни. — Неужели ты думаешь, что Купол просто так собрался тебя отфутболить? Они все это подстроили. Твой папик позаботился обо всем.