Перед падением
Шрифт:
Сквозь огромное, во всю стену окно его спальни в комнату проникли первые солнечные лучи. Лежа на спине, он смотрел на город, прислушиваясь к работе кофейной машины на нижнем этаже. Ему были хорошо видны опоры канатной дороги, соединяющей остров Рузвельта с Манхэттеном.
Окна их общей с Мэгги спальни выходили на Ист-Ривер. Стекло толщиной с книжный том полной версии романа Льва Толстого «Война и мир» полностью поглощало шум машин на автомагистрали имени Франклина Рузвельта. Оно было пуленепробиваемым, как и остальные оконные стекла таунхауса. Их установили по требованию миллиардера-англичанина вскоре после трагедии 11 сентября 2001 года. Он оплатил и стекла, и работу.
– Что, если в ваш
Была пятница, 24 августа. Мэгги и дети уже целый месяц находились на Мартас-Вайнъярд. Судя по звукам, доносившимся снизу, домработница готовила завтрак. Приняв душ, Дэвид, как обычно по утрам, поочередно останавливался у дверей детских комнат, разглядывая тщательно прибранные кровати. Интерьер в спальне Рэйчел говорил о том, что обитательница комнаты обожает всевозможные технические устройства и лошадей. В комнате Джей-Джея все буквально дышало страстью мальчика к машинам. Как и большинство детей, дочь и сын Дэвида частенько устраивали в своих обиталищах беспорядок, с которым прислуга боролась упорно и систематически, хотя и не всегда успешно. Сейчас, когда в детских комнатах царила неестественная, почти стерильная чистота и все было расставлено по своим местам, Дэвид вдруг испытал странное желание разбросать вещи. Подойдя к сетчатой корзине с игрушками, стоявшей в спальне Джей-Джея, он легким пинком опрокинул ее.
«Ну вот, так лучше», – подумал он.
Дэвид решил написать записку уборщице и попросить ее впредь во время отъезда детей не наводить порядок в их комнатах. Ему показалось, что так дом будет выглядеть более живым.
Выйдя на кухню, он позвонил Мэгги. Электронные часы на плите показывали 6:14 утра.
– Мы встали еще час назад, – сказала Мэгги, сняв трубку. – Рэйчел читает. Джей-Джей выясняет, что получится, если вылить жидкость для мытья посуды в унитаз. – Прикрыв микрофон трубки рукой, она крикнула сыну: – Дорогой, не стоит этого делать!
Дэвид жестом показал домработнице, что хочет еще кофе, и она налила ему новую чашку. Мэгги убрала ладонь с трубки и снова заговорила с мужем. В ее голосе Дэвид услышал нотки усталости, которые всегда появлялись в случаях, когда ей долгое время приходилось управляться с детьми в одиночку. Каждый год Дэвид пытался уговорить ее взять на остров Марию, няню, но Мэгги всякий раз отказывалась это сделать. Лето Рэйчел и Джей-Джей должны проводить со своими родителями, говорила она – в противном случае они будут называть мамой няньку, как многие дети, живущие в их районе.
– У нас здесь сильный туман, – сообщила Мэгги.
– Вы получили то, что я вам послал?
– Да. – Дэвид услышал в голосе жены искреннюю радость. – Где ты все это нашел?
– Это Киплинги. Они знают одного парня, который путешествует по всему миру и собирает всякие такие штуки. Яблоки сорта, который вывели бог знает в каком веке. Груши, каких никто не видел с тех пор, как президентом был Мак-Кинли. Прошлым летом мы ели фруктовый салат из подобных редкостей.
– Верно, – вспомнила Мэгги. – Это была вкуснятина. Послушай, а все это стоило очень дорого? Наверное, это глупый вопрос, но я как-то слышала по телевизору, что такие фрукты иногда стоят как новая машина.
– Примерно как итальянский мотороллер, – ответил Дэвид.
В вопросе о цене была вся Мэгги – казалось, она все еще не привыкла к тому, что размер их семейного дохода позволял не задумываться о подобных вещах.
– Я понятия не имела, что на свете, оказывается, есть такая вещь, как датская слива.
– Я тоже. Кто бы мог подумать, что в мире фруктов столько неизведанного?
Мэгги рассмеялась. Когда между ними
– Сегодня утром мы собираемся сажать деревья, – сказала она. – Благодаря этому дел у нас хватит до самого вечера.
Супруги поговорили еще минут десять о том, чем Дэвид собирается заниматься в течение дня, во сколько освободится и о прочих подобных делах. Все это время его телефон то и дело позванивал, давая знать о появлении экстренных новостей, изменениях в графике, о возникновении кризисных ситуаций, которые требовалось немедленно урегулировать. Одновременно Дэвид слышал голоса детей, которые беспрерывно жужжали где-то неподалеку от жены, словно рой ос, собравшихся вокруг лакомства. От этого ему было хорошо и тепло на душе. Главным отличием Дэвида от отца являлось то, что Уайтхед-младший очень хотел, чтобы его дочь и сын имели настоящее детство, радостное и беззаботное. Дети Уайтхеда-старшего были этого лишены. Склонность к играм во времена его молодости расценивалась как склонность к лени и безделью, а следовательно, прямой путь к бедности. В жизни, любил говорит отец Дэвида, преуспеть может только тот, кто не жалеет себя и потому всегда готов в нужный момент воспользоваться представившимся ему шансом.
В результате Дэвид-младший уже в раннем возрасте выполнял работу по дому. В пять лет он очищал мусорные баки. В семь – обстирывал семью из шести человек. Правила, установленные в семье Уайтхед, гласили, что прежде чем Дэвид нанесет первый удар по мячу, оседлает велосипед или достанет из коробки фигурки солдатиков, он должен полностью выполнить все свои обязанности по дому.
Мужчиной нельзя стать просто так – для этого нужно приложить усилия, говорил отец. И Дэвид соглашался с ним, хотя его представления о жизни были все же не столь суровыми. Он, например, считал, что к взрослой жизни человек должен начинать готовиться лет с десяти. А до этого момента можно оставаться ребенком и вести себя соответственно.
– Пап, – раздался в трубке голос Рэйчел, – ты не привезешь мои красные кроссовки? Они в моем шкафу.
Дэвид отправился в комнату дочери.
– Я кладу их в свой чемодан, – сообщил он, найдя кроссовки.
– Это опять я, – сказала Мэгги. – Думаю, на будущий год тебе следует приехать сюда вместе с нами на целый месяц.
– Я тоже так считаю, – подхватил Дэвид. Этот разговор возникал каждый год, и он всегда соглашался с женой, но потом всякий раз оставался в Нью-Йорке.
– Во всем виноваты эти чертовы новости, – заявила Мэгги. – Они приходят каждый день. И завтра последует очередная порция. Ты что, никак не можешь научить своих сотрудников хоть какое-то время обходиться без тебя?
– Обещаю, в следующем году я проведу с вами больше времени, – отозвался Дэвид просто потому, что это было куда легче, чем излагать все обстоятельства, которые могли помешать ему осуществить свои намерения.
Одним из его девизов было: никогда не устраивай бой сегодня, если его можно отложить до завтра.
– Обманщик, – сказала Мэгги, но по ее голосу Дэвид понял, что жена улыбается.
– Я люблю тебя, – произнес он. – Увидимся уже сегодня вечером.
Машина, которой он пользовался в городе, ждала его внизу. Двое охранников поднялись за ним на лифте. Спали они по очереди в одной из гостевых комнат на первом этаже.