Переиграть войну! Пенталогия
Шрифт:
Еще две пары немцев были отправлены на противоположную от нас сторону дороги. Затем из машины вылез коренастый ганс с петлицами шарфюрера и направился к караульной будке, а «начальникпроверяльник» сел в машину и, сделав всем ручкой, укатил в сторону Минска.
Зуб даю, в кармане у оставшегося у моста унтера лежит какойнибудь интересный жетончик, вроде тех, которыми мы немцев дурили! И вроде все немцы делают правильно, но, похоже, никому в голову из них не может прийти, что ловушка давно снаряжена, так что шансы наши на успех ох, как неплохи! Теперь только на финишной прямой не споткнуться…
* * *
«Двенадцать часов до момента
И Фермер вспомнил, как вчера чекистгрузин шепотом начал буровить чтото на тему того, что песенка, которую Тоха пел, – идеологически не очень выдержанная.
– Ну, арестуй его, коли ты такой джигит! Но когда тебя потом твои же начальники в позу пьющего оленя поставят – не плачь, дорогой! Не поможет! Или ты тоже четыре языка знаешь, пяток откормленных немцев голыми руками завалить можешь и структуру немецкой армии наизусть помнишь? Э? – Было приятно вспомнить, как после этих слов сник Горгорадзе. Но одно дело осадить гэбэшного сержанта, к тому же считающего тебя старшим по званию, и совсем другое – бодаться с зубрами и мастодонтами, повелевающими тысячами таких сержантов и отправляющими врагов к стенке на счет «раз».
«Ничего, есть идеи и на этот счет…» – И Александр, собрав в горсть расставленные на столе пистолетные патроны, принялся снаряжать магазин.
* * *
Берлин, Принц Альбрехтштрассе, дом 8
14 августа 1941 года 13.13.
– Похоже, ваш тезка глупее, чем я думал, Вальтер…
– С чего вы взяли, группенфюрер?
– А вы сами не видите? – раздраженно спросил Мюллер. – Вот это дело – «Медведь»! Это же идиотизм – группа великолепных профи катается где хочет, а они прекратили разработку, – он прочитал по бумаге, – «…в связи с убытием объекта разработки из зоны ответственности германских войск»! – Лицо начальника скривилось, словно его заставляли съесть тарелку лимонов, политых уксусом и посыпанных перцем. – Шелленберг, это не идиотизм? Или вас смущает формулировка? Тогда скажу проще – похоже, он такой же тупоголовый кретин, как его соседи – поляки! Они даже не переслали образцы, – шеф гестапо снова посмотрел в бумаги, – «…шары изготовлены из твердого немагнитного материала желтого и зеленого цветов методом горячей штамповки (видны следы от пресс форм). Материал изготовления и назначение объектов специалистам не известны. Всего таких шаров обнаружена двадцать одна штука».Что, пару штук в Берлин послать было жалко? На четыре эпизода – один словесный портрет!
– Группенфюрер, я читал эти отчеты, вполне логично, что с тем объемом работы…
– Какого черта, Вальтер? Вы что, ни хрена не видите, кроме своих
– Группенфюрер, я считаю, нужно немедленно предупредить группу охраны рейхсфюрера! – в скорости мышления и реакции Шелленберг мог дать фору многим и очень многим своим коллегам.
– Немедленно! И Небе сообщите! Гейдриху я сам сейчас позвоню! Драные тупоголовые свиньи! – И группенфюрер СС и генераллейтенант полиции сорвал трубку с телефонного аппарата.
Глава 7
Москва, улица Дзержинского, дом 2
13 августа 1941 года 11.33.
– Ну, товарищ капитан, чем порадуете? – Несмотря на хроническое недосыпание, сегодня Судоплатов себя чувствовал на удивление бодрым и говорил подчеркнуто приветливо, стараясь приободрить вымотанных сотрудников.
Капитан Седов, руководитель группы дешифровальщиков, две недели как приданный в распоряжение Павлу из Разведупра, привычным жестом закрыл папку, лежавшую перед ним на столе, и устало потер красные глаза:
– Очень много работы, товарищ старший майор госбезопасности. Вот только закончили. – И он достал из ящика стола еще одну папку. – Для вас из Главного управления Белоруссии.
Судоплатов протянул руку, собираясь забрать документы.
– Секундочку, Павел Анатольевич. – И капитан снова полез в ящик стола.
«Как всегда, расписаться в получении надо… – почемуто весело подумал старший майор. Капитан уже успел прослыть среди сотрудников законченным педантом, строго соблюдающим все инструкции. – А что ты хотел? Шифровальщики все такие. Жар холодных чисел, математики, безумные гении и одновременно зануды почище иного старого счетовода…» Когда начальник Особой группы поставил роспись в нужной графе, то заметил, что шифровальщик мнется, будто не решаясь задать какойто вопрос.
– Спрашивайте, товарищ капитан! – разрешил Судоплатов.
Седов от бодрого приказания вздрогнул и, помявшись еще мгновение, сказал:
– Я сам эту шифровку «читал», но, похоже, немного неправильно сработал… – Стало заметно, как трудно ему было признавать собственную ошибку.
– Вы, капитан, не темните… Что не так?
– Все так, с «телом» донесения никаких проблем, но один фрагмент, сдается мне, дважды зашифрован.
– Почему вы так решили? – Судоплатов привык доверять такой, казалось бы, эфемерной вещи, как «интуиция разведчика».
– В этом фрагменте непонятная вставка…
– Какая?
– Между двумя абзацами странная фраза: «Коновалу из Атланты». Так ее можно прочесть, если наш блокнот использовать…
Вначале Павлу показалось, что капитан прав – при чем тут какаято Атланта, про которую он знал только, что это гдето на юге САСШ и что там негров угнетают. Но внезапно он вспомнил события трехлетней давности. Весенний Роттердам. Обед в ресторане «Атланта», себя, тогда еще обычного агента. Коробку конфет – «привет с Родины». Улыбку полковника Коновальца, пододвинувшего их к себе… И телеграмму, пожалуй не менее дурацкую, чем эта: «Подарок вручен. Посылка сейчас в Париже, а шина автомобиля, в котором я путешествовал, лопнула, пока я ходил по магазинам».