Перекати-моё-поле

Споров Борис

– Надо бы еще наковырять лучку, маловато. Манечке надо и Симке, оба хворые. А лучок-дичок – гоже от всех болячек. Чеснок да лук от семи недуг. Во как!

Наковыряем, а мыть не станем, он и не подвянет. А Симка, эх, и много луку может съесть! – Федя и глаза удивленные выкатил, и головой покачал. – Летось вот туточки же и Витя был, наковыряли мы лука вдвое, чем теперь. И он на слабо всё съел, и всего-то махонький кусочек хлеба был – ест и ест, и все ухобачил!..

Мы сидели на бережку неуемной Суры. До сих пор речка не вошла в свои летние берега, ярилась, пенилась. Потопленный ивняк пластался по течению, и свинцово-темная вода будто уносила вниз по течению еще одну тяжелую зиму. Удивительная речушка, бедовая! И даже летом, вдруг и взбунтуется после дождя!

– Федя, – говорю я ему, – а вы с Мамкой чего корову не заведете? И жили бы с молочком

и с маслом.

– Да ты что, парень! – И как будто замер с открытым ртом. – Ну ты и сбуровил! А корма где? Одного сена сколь надо – стог целый! И комбикорма нужны. А то ведь и будет зиму на помочах болтаться! А покосов, паря, не дают! А если что и дадут, так для козы не накосишь, где-нито в осоке… Я ведь Милке по обочинам да по Лисьему оврагу так по клочку и сшибаю. В лесу косить не дают… А сколь тягот с коровой! Если бы Мамка даже не батрачила в колхозе – и то никак! И налог на корову… Я ведь Милку и подою, и в хлевушке у нее почищу, и на зиму веников наломаю – все сам. Манечка без Милки что бы и делала! Мне, парень, только бы Манечку поднять. Меня, может, и в армию не забреют из-за нее. А мне в армию, как пить дать, надо, я уж из армии не возвернусь. И Манечку утяну отсюда. Она в колхозе помрет раньше срока…

Конец ознакомительного фрагмента.