Перекрёстный огонь
Шрифт:
— Каори-тян!
— Удивились, да?
К Митико бросилась на шею девочка в ярко-желтом свитере и джинсовой юбочке, ростом едва достававшая ей до груди.
— Вы опоздали!
— Ой-ой, извини! Но ведь всего-то минут на пятнадцать, а?
— А вот и нет, больше! — Девочка сверилась с часами на запястье. — На целых восемнадцать минут!
Митико изобразила на лице отчаяние.
— О-о! Я очень сожалею. Пожалуйста, прости нас!
И тут девочка заметила Тикако. Та еще не вошла и, стоя в дверях, наблюдала, как Каори обнимает Митико и по-щенячьи
— А вы кто? — И уж совсем резко добавила: — Вы зачем пришли?
Все это время Тикако улыбалась, но в голосе Каори звучали такие интонации, что улыбка на лице детектива застыла.
— Госпожа Кинута, кто это? — настойчиво спрашивала девочка.
Митико торопливо выпрямилась, отводя руки девочки от своей талии и оборачиваясь к Тикако.
— О, какая я неловкая, простите! Детектив Исидзу, это Каори Курата, — сказала Митико, обнимая девочку за плечи.
— Привет, меня зовут Тикако Исидзу, очень рада познакомиться. — Тикако изо всех сил улыбалась.
Выражение лица Каори, однако, не изменилось. Она прижалась к Митико и, неприязненно глядя на Тикако, спросила:
— Что онатут делает?
Похоже, Митико Кинута такая реакция девочки не удивила. Похлопав ее по плечу, она сказала:
— Ну кто же так встречает гостей! Давай я тебе расскажу. Детектив Исидзу — это мой идеал в полиции. Мы сейчас работаем по одному делу, и я решила вас познакомить, поэтому мы и пришли сегодня вместе, чтобы…
Каори усиленно заморгала, а потом разразилась пронзительным криком, эхо которого разлетелось по всей просторной прихожей:
— Нет! Уходите! Не хочу! Уходите отсюда! Уходите!
Возгласы впивались в Тикако как иголки. Редко случалось ей встречать такое активное и откровенное неприятие.
Вложив всю себя в крик, Каори резко развернулась и кинулась в коридор, ведущий из прихожей в глубину квартиры. Она со всей силы толкнула двойные двери, украшенные искусной резьбой, и скрылась за ними.
— Каори-тян! — Потрясенная Митико не могла прийти в себя. — Я ужасно сожалею, детектив Исидзу.
Тикако постаралась успокоить ее:
— Да ладно, не беспокойтесь. Наверное, у нее остались не самые лучшие воспоминания от общения с полицейскими, которые допрашивали ее по поводу этих возгораний.
— Да… И потом, она вообще плохо воспринимает чужих.
На переносице Митико выступили капли пота. Она казалась выдержанной и смышленой, но, как заметила Тикако, ей явно недоставало опыта. Работа в полиции, естественно, связана с тем, что часто приходится иметь дело с весьма неприятными людьми. Если отдаться во власть самолюбия и оскорбленной гордости, то от этого может пострадать дело.
Но даже с учетом этого все происшедшее выглядело странно. Каори Курата впервые видела Тикако, и они даже не говорили друг с другом. Что же вызвало такую внезапную ярость?
Из-за двойных дверей, за которыми скрылась девочка, быстрым шагом вышла женщина в фартуке. Будь это обычный дом, эту элегантно одетую женщину лет сорока
— Доброе утро, госпожа Кинута, спасибо за то, что пришли. — Женщина слегка поклонилась им обеим. Ее манера поведения не совсем отвечала представлению о хозяйке дома. — Прошу прощения, но что здесь произошло с барышней Каори?
Значит, это домработница.
— Боюсь, что мы ее расстроили, — с досадой сказала Митико.
— А это?..
Тикако назвала себя, но к этому времени Митико уже справилась с волнением и вступила в разговор:
— Должна сказать вам, что детектив Исидзу работает в отделе расследования поджогов в Управлении городской полиции. Детектив Исидзу, это Фусако Эгути. Она ведет хозяйство в доме Курата.
После обмена любезными приветствиями Тикако спросила:
— Часто Каори так выходит из себя?
Фусако решительно покачала головой:
— Вообще никогда! Мы, скорее, считаем, что барышня Каори чересчур тихая.
Ударение на «барышня» и «чересчур тихая». Вид у нее самый почтительный, но, судя по легкому наклону головы, поджатым губам и выражению глаз, она явно считает их виноватыми. «Вы рассердили барышню Каори».
— Хорошо, пусть пока побудет одна, мы зайдем к ней попозже, — любезно предложила Митико. — Может, мы посидим в гостиной?
Фусако мельком глянула на Тикако и только потом ответила:
— Да, разумеется. Простите, что заставила вас стоять здесь. Пожалуйста, пройдите сюда.
— А Каори? — невозмутимо осведомилась Тикако.
— Барышня Каори убежала к себе в комнату и заперлась там.
— Комната Каори наверху — в мезонине, — пояснила Митико. То ли она хотела успокоить Тикако: девочка не скоро появится. То ли, наоборот, предупреждала: пожалуйста, не нажимайте на нее так сразу.
— Ну что же, пойдемте присядем, — откликнулась Тикако, решительным жестом заставляя Фусако двинуться с места. «Я пришла сюда, чтобы расследовать дело о восемнадцати подозрительных возгораниях и выяснить их причину. Я не гувернантка и не школьная учительница, посещающая ученика. Меня не касается вся эта суматоха вокруг капризного ребенка».
Конечно, Каори невзлюбила полицейских, принимавших участие в следствии и доставивших ей столько неприятностей. Хорошего в этом мало. Но в интересах Тикако необходимо было преодолеть такое неприятие, ведь им вместе с Каори Курата, которая, очевидно, непосредственно связана с причиной восемнадцати возгораний, предстоит действовать в тесном контакте. Рассусоливать тут было неуместно.
Тикако и Митико вошли в помещение, похожее на холл какой-нибудь средиземноморской курортной гостиницы. Справа лестница вела, по-видимому, в комнату Каори. Плавно изгибаясь вокруг балясины, она уходила наверх. Прямо перед ними располагалась гостиная. Комната оказалась огромной, наверное раза в три больше гостиной Тикако, с высоченным потолком. На противоположной от двери стороне венецианское окно открывало вид на лужайку, на которой мог бы разместиться небольшой дом. В роскошном пентхаусе так и должно быть, но все-таки…