Перекрёсток двенадцати ветров

Верещагин Олег Николаевич

–  Георгиевское оружие!
– вырвалось у Сашки, который моментально забыл о разговоре.

–  Наградное за храбрость?
– вроде бы безразлично спросил Егор. Сашка кивнул и подошёл к фотографиям.

Он не видел, как Егор, подняв руку, быстро оглянулся и провёл кончиками пальцев по темляку. Лицо его дрогнуло и на миг странно скривилось, но, когда Сашка оглянулся, Егор уже был прежним - равнодушно-насмешливым.

–  Смотри, это, наверное, твой дед, - Сашка указал на снимок - чёрно-белый, невероятно чёткий и ясный - сидящего

на стуле с высокой спинкой и гнутыми ножками молодого мужчины в казачьей форме - поставив между колен всё ту же саблю и подбоченившись левой рукой, он смотрел из-под сдвинутой набекрень мохнатой папахи, что называется, "орлом" - с вызывающей лихостью и опасным огоньком в глубине глаз. Усы мужчины бы- ли закручены на концах, густющий светлый чуб стоял надо лбом, как пружина. Позади высился здоровенный цветок в кадке, с мясистыми листьями.
– Какой же это год? Может, ещё до Первой мировой…

–  Во время неё, - Егор указал на подпись в углу снимка: "Фотографiя г-на Либманъ въ Варшаве. 1914 годъ." - Ничего дед… Даже интересно.

–  Есть идите!
– завопила Светка откуда-то из глубин дома. Егор отозвался:

–  Да идём, идём…

…Стол был накрыт шикарно - пельмени со сметаной в большой миске, красная рыба, большие ломти хлеба, ещё одна миска - с черемшой и огурцами, нарезанное копчёное мясо, здоровенный запотевший глиняный кувшин с квасом, тарелки с желтоватым маслом и небольшими пряниками. Светка уже сидела за столом и, урча, лопала пельмени, макая их в сметану.

–  Огурцом заешь, может, полегчает, - серьёзно посоветовал Сашка, садясь к столу.

Светка захрюкала и под столом лягнула брата ногой. Его с непонятной усмешкой остано-вился у края стола, обеими руками взявшись за резную спинку старого стула. Рат почти в такой же позиции стоял у другого конца. Он переоделся в джинсовые шорты и по-прежнему был босиком.

–  Садись, ешь, - кивнул он на стол и сел сам, ловко обвив ногами ножки стула. Егор сел, не спуская с двоюродного брата непонятного взгляда. Напряжение разрядила, сама о том не думая, Светка:

–  Вкусно, - жалобно сказала она.
– Я потолстею…

–  Не потолстеешь, - усмехнулся Рат, ножом нарезая мясо и ножом же отправляя его по кусочкам в рот.
– Это я тебе обещаю.

–  Он тебя, как скво[13] у Джека Лондона[14], заставит весь груз тащить, - сказал Егор.

Рат спросил:

–  Читал Джека Лондона?

–  Естессно… - и снова вмешалась Светка:

–  А вот это, - она ткнула в пряники, - это у вас в магазине такие продаются?

–  Это кедровый сбой, - Рат улыбнулся уже по-хорошему. Светка с умным видом закивала.
– То, что остаётся после отжима масла из кедровых орехов, - пояснил Рат.
– Масло это, кстати, тоже не сливочное.

–  Да ну?
– Светка подозрительно уставилась на масло.

–  Точно тебе говорю. Орехи я сам бил.

–  ?
– глаза

Светки стали недоумёнными.

–  Наш таёжный хозяин говорит, - Егор улыбался, - что он ходил по тайге со здоровенной колотушкой и добывал кедровые орехи, чтобы тебя порадовать, Синти.

–  Ладно тебе… - попросила Светка.
– Всё и правда вкусно - отпад! Даже не верится, что мальчишка готовил…

–  Да тут и готовить-то нечего, - возразил Рат.
– А ты умеешь готовить?

Светка замялась. Зато нехорошо обрадовался Сашка:

–  А как же!
– кивнул он.
– Хлопья молоком заливать - раз!
– он загнул палец.
– Сникерсы и мороженое открывать - два! Пиццу в микроволновку ставить - три! Яичницу уже не получается…

–  Фуфломёт!
– взвилась Светка, но тут же вздохнула и сникла: - Правда не умею…

–  Дичь свежевать она тоже не умеет, - Егор всё-таки взялся за пельмени.

–  Дичь не свежуют, - без обиды пояснил Рат.
– Её щиплют и потрошат, а свежуют и разделывают зверя.

Сашка засмеялся. Рат, откинувшись на стуле назад, спросил:

–  Ладно… Так куда мы отправимся? Мне, собственно, всё равно, я ведь проводник.

Вопрос был неожиданным и адресованным Егору. И лично для Сашки его ответ стал таким же неожиданным:

–  Я бы хотел побывать на Становом хребте, - сказал он. Рат изумлённо посмотрел на него:

–  Это очень далеко. Почти двести километров… если по прямой, а по прямой тут только птицы летают. Так что все четыреста. Туда и обратно - восемьсот. Это клади два месяца.

–  Меня не интересуют "туда" и "обратно", - отрезал Егор.
– Мне хочется побывать на Становом. Ты знаешь те места?

–  В принципе да…

–  Ну и отлично. Там можно где-нибудь сесть? Самолёт в моём распоряжении.

–  А, самолёт… - Рат хмыкнул.
– Конечно можно, белый господин. Вылет сегодня?

–  А чего тянуть?

–  Тогда надо собираться, вот чего, - Рат встал.

–  Здрасьте… а Рат дома?
– все обернулись на голос. Ксанка - в старых джинсах и кедах, в широкой рубахе - стояла в дверях, чуть настороженно и смущённо глядя на незнакомых ребят и девчонку. Глаза её расширились - она увидела Егора: - Ой… а…

–  Ксан, привет, - Рат потёр висок.
– Это мои… клиенты. Егор… Сашка… Света…

–  Привет, - кивнул Сашка, с интересом рассматривая смуглую, но синеглазую девчонку.

Светка смерила её взглядом и высокомерно вздёрнула нос. Егор в её сторону больше не смотрел. Ксанка вздохнула и спросила Рата:

–  Я хотела тебя в лес позвать, а ты, значит, уходишь…

–  Да, ухожу, - кивнул тот.
– Я тебя ещё как раз попросить хотел, ты за скотиной пригляди, ага?

–  Ага, конечно… А ты надолго?

–  Да я не знаю…

–  Ну, пока… Всего хорошего, - она обращала последние слова к остальным.

–  Твоя девчонка?
– спросил Сашка, когда шаги Ксанки затихли за калиткой.