Перекресток Теней
Шрифт:
Рыцарь сделал несколько десятков шагов и уже собирался поворачивать назад, как вдруг чья-то рука легла ему на плечо. Но прежде чем он выхватил кинжал, спрятанный на поясе под туникой, прежде чем он обернулся, Венсан де Брие услышал голос. И напряжение, в один миг охватившее его, схлынуло так же быстро.
– Это я, сеньор!
– Эстель?
– Простите мою дерзость. Но я все время шла вслед за вами.
– Зачем?
– Не знаю. Мне так хотелось увидеться снова!
– Но ты ведь поужинала и ушла домой, не так ли?
– Я обманула вас.
– Почему? И где ты живешь?
– Живу где придется, снимаю комнату то там, то здесь. А в основном брожу по свету в поисках удачи.
– И промышляешь древним ремеслом?
– Да, сеньор. А иначе на что жить?
– А твой дом, твои родители? Где они живут?
– Про отца я ничего не знаю, мать родила меня на одном постоялом дворе, а потом оставила там и убежала. Так мне говорила Аделайн, простая крестьянка из Клюи, у которой я жила до семнадцати лет. Она воспитала меня, научила жить. Спрашивайте меня, о чем хотите, я готова всё рассказать...
Венсан де Брие смотрел на девушку с какой-то легкой брезгливостью, к которой примешивалась жалость. И даже плохо различая в полумраке его лицо, Эстель догадывалась об этом.
– Ты замерзла?
– спросил он вдруг с неожиданной заботой в голосе.
– Тут неподалеку есть неплохая таверна. Это на улице Нуайе, возле моста Планш Мибре. Пойдем?
– Я не смею навязывать вам свое общество, дядя Венсан, - робко ответила девушка.
– Тем, что караулила меня на улице, ты уже сделала это.
– Простите великодушно, сеньор! Но мне почему-то так хочется быть рядом с вами! Я не знаю, как это объяснить...
– Сейчас выпьешь подогретого вина и объяснишь, - сказал рыцарь и взял спутницу за локоть.
– Пошли.
Через несколько минут они уже сидели за столом, в центре которого тускло горела, порой выстреливая оранжевые искры, толстая, наполовину оплывшая свеча. Пламя ее колебалось от дыхания собеседников, и по их лицам блуждали тени.
– С первого взгляда я почувствовала влечение к вам, сеньор. И это не вино развязало теперь мой язык, и не мой промысел позволил говорить столь открыто и дерзко. Со мной такое впервые в жизни... Я чувствую, что рядом с вами могу быть защищена от всех напастей...
Она говорила, и ее голос был эхом чистой и непорочной души, которую не запятнали ни беспросветная жизнь, ни условия древней профессии. В ней угадывался космос - бескрайний и загадочный.
– Возможно, ты ошибаешься, девочка, - с непривычным смущением ответил Венсан де Брие.
– Мне кажется, что ты просто давно нуждаешься в опекуне. Ты ведь росла без отца, и ремеслом своим занялась не потому, что дурно воспитана или это был единственно возможный твой заработок, а исключительно для того, чтобы познать не только мужскую силу, плоть или страсть, но и мужскую ласку, которой ты с детства была лишена. Или я не прав?
Эстель молчала, не отрывая от лица рыцаря своих печальных глаз, на дне которых уже вспыхивали искры восторга.
– Наверное, я все-таки прав, - сам себе ответил де Брие.
– Но ты ошибаешься в том,
– Вы говорите так загадочно, дядя Венсан. Вы вкладываете в слова какой-то скрытый смысл...
– Да, я не склонен откровенничать с первой попавшейся девушкой, даже если она проявляет ко мне повышенное внимание.
– А если эта девушка готова зачеркнуть ради вас всю свою прежнюю жизнь? Если готова служить вам верой и правдой в любом качестве? Если согласна идти за вами хоть на край света?
– Хм, ты второй человек, кто сказал мне сегодня эти слова, - грустно усмехнулся рыцарь.
– А кто был первым? Наверное, Тибо?
– Да, ты угадала, Эстель.
– И вам действительно предстоит подобное путешествие?
– Возможно...
– Осмелюсь предположить, что вы...
Девушка осеклась. Она испугалась, что слишком далеко зашла в своих откровениях и вопросах.
– Что? Договаривай, - властно сказал рыцарь.
– ...что вы не тот, за кого себя выдаете...
Де Брие налил вина из кувшина в глиняную кружку. Долго, мелкими глотками пил, не спуская глаз с одухотворенного лица девушки. Что-то было в ней - неуловимое, загадочное, во что непременно хотелось проникнуть и познать. Когда-то он уже испытывал подобные чувства, когда-то его душа трепетала и взлетала под облака от одного лишь женского имени, от одного лишь взгляда. Это было так давно, что в реальность затерявшихся в памяти событий теперь было трудно поверить. Он давно научился сдерживать чувства, он давно воспитал в себе холодность и твердость, граничившую с самоотречением. Этого требовал и устав Ордена тамплиеров, это стало его личным убеждением. Но теперь, когда...
– Ты действительно готова пожертвовать собой ради меня?
– Его голос прозвучал глухо и от того как-то магнетически.
– Ты искренне желаешь изменить свою жизнь?
– Да, сеньор...
– Эстель задрожала, она совершенно отчетливо понимала, что в эту минуту решается ее судьба.
– Я готова на всё...
– И ты не предашь меня ни при каких обстоятельствах?
– Не предам.
– Даже если твоей жизни будет угрожать смертельная опасность?
– Да...
– Готова поклясться?
– Да.
– Тогда знай, что перед тобой сидит не торговец сукном из Руана, как считает хозяин харчевни Жак, а рыцарь Венсан де Брие, исполняющий обязанности прецептора Франции. И ты была очень проницательной, Эстель, когда представляла меня тамплиером с бородой. Мне пришлось сбрить ее совсем недавно...
Девушка затрепетала от волнения и чуть не опрокинула свою кружку с вином. Де Брие заметил это. Ее губы задрожали, глаза опустились и уткнулись в стол.
– Ты испугана?
Эстель ответила не сразу. Она сплетала и снова разрывала пальцы рук, то и дело поправляла на себе складки платья.