Перо фламинго

Монро Чарльз Керк

Мальчики так долго перешептывались, что Я-чи-ла-не, не зная, о чем идет речь, стал беспокоиться. Наконец, Хас-се подошел к нему и сказал, что Ренэ нашел способ про­никнуть в форт. Я-чи-ла-не разрешил Хас-се отправиться вместе с Ренэ и обещал терпеливо ждать его возвращения.

Мальчики сели в каноэ и поплыли вверх по реке. Стара­ясь не шуметь, причалили они к берегу там, где стена фор­та спускалась к самой реке. Раздвинув переплетенные ло­зы дикого винограда, Хас-се приподнял большой кусок древесной коры, и Ренэ увидел щель в земле, такую узкую, что в нее с трудом мог пролезть один человек. Здесь начинал­ся подземный ход. Хас-се

шел впереди, Ренэ следовал за ним по пятам. В непроглядной тьме они ощупью продви­гались вперед. Когда они добрались до конца тоннеля, Ренэ был уверен, что подземный ход имеет в длину не мень­ше километра, в действительности же они прошли около ста метров.

Наконец, Хас-се остановился и сдвинул второй кусок коры, приходившийся как раз над его головой. Шепотом сказал он своему другу, что они находятся под домом комен­данта, построенном на каменных сваях, которые поднима­лись над землей метра на полтора.

Хас-се лег ничком в узком проходе. Ренэ перелез через него, горячо пожал ему руку и выбрался из тоннеля. Жад­но вдохнул он свежий ночной воздух, потом осмотрелся по сторонам. Хас-се сказал правду: он находился как раз под домом коменданта, в чем не замедлил убедиться, больно уда­рившись головой об одну из деревянных балок. Но он был так взволнован, что не обратил внимания, на боль. При­крыв куском коры вход в тоннель, он выполз из-под дома.

Глубокая тишина нависла над фортом, потушены были все огни, и только в доме коменданта одно окно было осве­щено, и свет просачивался сквозь щели ставня. Обычно пе­ред домом коменданта ночью стояли караульные; сейчас их не было, и Ренэ очень удивился: он не знал, что голод и болезни вывели из строя чуть ли не половину гарнизона, и караул оставлен был только у ворот форта.

Подойдя к освещенному окну, мальчик осторожно по­стучал в ставень. Стучать ему пришлось довольно долго. Наконец, послышался хорошо знакомый голос его старого учителя, художника Ле Муана.

– Эй, кто там? Что нужно?

Ренэ ничего не ответил и постучал снова. Тогда свет в комнате погас, ставень приоткрылся, и Ле Муан дрожа­щим голосом спросил:

– Кто здесь?

– Шш... Это я, Ренэ Дево, – шепотом ответил маль­чик. – Не спрашивайте меня ни о чем и поскорее впусти­те. Я принес важную весть и должен немедленно повидать коменданта форта.

Ле Муан сразу узнал голос своего ученика, которого он считал уже умершим. Быстро распахнул он ставни, помог мальчику влезть в окно и крепко его обнял. Потом, не за­давая никаких вопросов, сказал:

– Комендант был тяжело болен, и сейчас он еще очень слаб. Но если ты принес важные вести, я немедленно изве­щу его о твоем приходе. Мой мальчик, мы думали, что ты погиб.

И, шлепая ночными туфлями, художник направился к комнате Лодоньера, а Ренэ последовал за ним и спрятался за дверью.

– Шевалье, – начал Ле Муан, – я принес тебе весточ­ку от мертвого.

– Ах, ты всегда был мечтателем! – резко оборвал его больной.

– Нет, я действительно принес тебе весть от человека, которого все мы оплакивали, как мертвого. Я его видел и говорил с ним.

– Ле Муан! – воскликнул шевалье, приподнимаясь с постели. – Ты говоришь о Ренэ? Неужели он вернулся? Где же он? Почему не идет ко мне?

– Он здесь! – раздался

веселый голос.

Ренэ вбежал в комнату и бросился к постели старика. Вкратце рассказал он ему о своем путешествии в страну Алачуа, сообщил о том, что вернулся с двенадцатью каноэ, нагруженными маисом, и за каждое каноэ обещал дать ин­дейцам сверток с топорами, ножами, зеркальцами, бусами и разными безделушками.

– Это обещание, – продолжал Ренэ, – я дал им от ва­шего имени и поклялся, что здесь их никто не обидит. Этой же ночью они хотят плыть назад, а сейчас они меня ждут у реки.

– К несчастью, я не могу сдержать слово, которое ты дал от моего имени, – сказал Лодоньер. – Теперь я уже не комендант форта. Вскоре после твоего ухода в форте Каролина вспыхнул мятеж. Гарнизон настаивает на воз­вращении во Францию, а во главе мятежников стоит старый твой Друг Симон Оружейник. Власть перешла к нему, его поддерживают и солдаты и офицеры гарнизона. Ступай и поговори с ним. Я уверен, что он исполнит обещание, ко­торое ты дал индейцам. Все мы голодаем, и Симон пойдет на любые условия, только бы получить провиант.

Не теряя времени, Ренэ побежал отыскивать Симона Оружейника. Неожиданное его появление так испугало старого солдата, что он долго не мог выговорить ни слова. Наконец, Ренэ удалось убедить старика, что тот имеет дело не с призраком. На вопрос Симона, как он проник в форт, мальчик ответил уклончиво, а затем рассказал ему о своих приключениях и о разговоре с комендантом.

– Видишь ли, дружок, – сказал Симон, узнав о прови­анте, доставленном индейцами, – в сущности никакого мятежа в форте не было. Все мы готовы повиноваться ше­валье Лодоньеру, если только он согласится увезти нас из этой проклятой страны. И сейчас я исполню его желание. Он хочет, чтобы мы приняли провиант и выдали индейцам награду, которую ты им обещал от имени коменданта фор­та? Ну, что ж? Так мы и сделаем. В форте почти не осталось съестных припасов. Но можешь ли ты поручиться, что твои друзья не завладеют фортом, не перережут всех нас, когда мы распахнем перед ними ворота?

– Конечно, могу! – с негодованием воскликнул Ре­нэ. – Всего несколько часов назад они дрались за тебя там, у холма, когда ты был окружен семинолами. Не подоспей они на помощь, тебе не удалось бы вернуться в форт целым и невредимым. Какой же им смысл убивать тебя теперь?

– Как! Что ты говоришь? Неужели это они пришли нам на выручку, когда мы попали в засаду? Ну, мальчуган, мо­жешь быть спокоен! Я не обижу твоих друзей, я им обязан жизнью.

И с этими словами Симон направился к воротам форта, выходившим к реке. Вслед за ним двинулся и патруль. На берегу ждали их, как было условленно, Хас-се, Я-чи-ла-не и другие индейцы. Велика была радость Симона и, солдат, когда они увидели двенадцать каноэ, нагруженных зерном! Прибыли каноэ как раз вовремя, чтобы спасти гарнизон от голодной смерти.

Солдаты под руководством Симона стали переносить зер­но в кладовую, а Ренэ с помощью Ле Муана отобрал десятки ножей, топоров и других вещей и приготовил двенадцать пакетов. Не забыл он и храброго Я-чи-ла-не, которому по­дарил несколько топоров и ножей, и еще два свертка вру­чил Хас-се – один для него, другой для сестры его Нэтлы.

Молодых воинов алачуа Ренэ повел в форт и показал им при свете фонарей «гремящие луки», как называли индей­цы пушки.

Полночь уже миновала, когда индейцы собрались в об­ратный путь.