Перстень Агируса

Левченко Виктория Эдуардовна

— Насколько я понял, дядя, в тебе, наконец, проснулся интерес к женщинам?

— Ты неправильно понял, мальчик. Во мне проснулся интерес к одной единственной, конкретной женщине. И впервые за долгое время я ощутил потребность в любви. Сколько лет я жил бирюком без чувств, без ласки. И, сказать по правде, прекрасно обходился без всего этого. Но сегодня будто очнулся. И надо же, как неудачно. Эта прекрасная дама только что овдовела и находится в таком состоянии, что мне придется очень долго ждать, прежде чем она сможет принять мои ухаживания...

Интонация

профессора Мейсена прозвучала так, словно он не закончил фразу. Через полминуты Альфред добавил:

— … впрочем, это даже хорошо при моих обстоятельствах. Нужен запас времени, чтобы все исправить, подготовиться и встретить любовь во всеоружии.

Эти заключительные слова профессора нагнали туману. Я не поняла, что он имел в виду под странными словами о необходимости подготовки к любви и что значит «встретить любовь во всеоружии»?

— Перемены ворвались в нашу жизнь, но кто знает, что принесут они с собой?, — вопрос Марка был риторическим и поэтому остался без ответа.

Я удивилась, что парень и его дядя при мне обсуждают такую сверхделикатную тему. Что бы это значило? Меня приняли в узкий круг особо доверенных людей?

Кстати, я тоже заметила, как преобразился профессор при виде Евы. Мне вспомнился невольно подслушанный разговор Марка с дядей, я сопоставила его с репликами, которыми они обменивались между собой сейчас и стало понятно, что прежде Альфред Мейсен вел аскетический образ жизни и много лет не имел любовных отношений. Но сегодня прекрасной польке удалось поразить сурового отшельника в самое сердце.

И тут мне пришло в голову, что мужское сердце тоже может быть разбито...

Марк остановил машину около ворот Грейхолла. Я собралась было пойти домой одна, но парень решил проводить меня до порога. Мы медленно пошли по липовой аллее.

— Я смогу увидеть тебя завтра?, — Марк на ходу обнял меня за плечо, а я, поколебавшись, положила руку на его талию, удивляясь собственной смелости.

Как только я сделала это, парень вздохнул, остановился и, притянув меня к себе, поцеловал, просто прикоснувшись губами к моим губам, потом с коротким, почти неслышным стоном, разомкнул объятия и повел меня дальше по аллее в направлении дома.

Кое-как успокоив бурю в моем теле, вызванную поцелуем Марка, я попыталась ответить, переводя дух:

— Завтра в три часа у меня встреча с Ребеккой Джонсон — она передаст мне материалы, собранные покойной мисс Тэтчер для создания странички на сайте Белдорфа. А после этого я свободна.

— Ты позволишь мне поехать с тобой к Ребекке? Видишь, что происходит в Белдорфе? Сначала убили Мэри Тэтчер, потом Джеймса Фостера...

— Прости, Марк, — перебила я его, — но возможно мистер Фостер просто попал в аварию?

— Энни, я с фонариком осмотрел следы от колес автомобиля фермера на асфальте. Могу сказать определенно, что другая машина не просто протаранила сзади пикап Джеймса, а толкала его до самого столкновения с деревом.

Фермер при этом тормозил, но толкавший автомобиль был, во-первых, гораздо мощнее, а, во-вторых, все произошло быстро. Едва Джеймс сумел понять что происходит, как все было кончено. Он ведь не ожидал нападения... Из всего этого я заключаю, что мистер Фостер действительно видел убийцу мисс Тэтчер.

— Но это не мог быть Бакли. Ты же следил за ним в ту ночь.

— Верно, это был кто-то другой. Давай завтра расспросим Соню, может быть Джеймс успел описать убийцу.

— Хорошо, Марк, давай встретимся завтра в половине первого, съездим к Соне, я позвоню ей утром и предупрежу. А потом отправимся к Ребекке Джонсон.

— Договорились, милая Энни, в полпервого я буду ждать тебя у ворот.

Мы стояли на пороге, глядя друг на друга. Парень снова обнял меня. Сказать по правде, я ждала этого. Продолжая смотреть в мои глаза, Марк тихо, почти шепотом произнес:

— Поцелуй меня...

Мне и самой хотелось... Я чуть приподнялась на цыпочках, обвила руками его шею, приблизила свое лицо к его лицу, и, закрыв глаза коснулась поцелуем губ Марка. Его тело ответило на это легкой дрожью, которую я ощущала потому, что он еще крепче обнял меня. Одной ладонью парень касалась моей спины между лопатками, а вторая его ладонь скользнула вниз вдоль спины и остановилась на пояснице, плотно прижимая меня к нему. Никогда в жизни мне не было так хорошо.

Неожиданно Марк выпустил меня из объятий и позвонил в дверь.

— Мне нужно уходить, Альфред ждет в машине, — сказал он, повернулся и зашагал прочь по аллее в сторону ворот.

Дверь открыл Дикки и посторонился, давая мне войти. А я смотрела в темноту аллеи, едва различая силуэт удаляющегося Марка.

*** 19 июля, пятница

Утро, как всегда, выдалось суматошным.

Звон будильника выдернул меня из очередного кошмара. На сей раз мне снилась не только мертвая библиотекарша, а нечто и похуже:

Как будто я нахожусь на пассажирском месте в пикапе, а рядом со мною сидит мертвый Джеймс Фостер. Его голова повернута ко мне и лежит на руле, глаза закрыты. Вдруг он открывает один глаз, потом другой и поднимает голову, на лбу у него кровавый след от страшного удара. Волосы зашевелились у меня на голове от ужаса! «Как же так», — думала я, — «мистер Фостер мертв, но почему-то двигается!?»

— Привет, Энни, — сказал мертвец.

Я хотела закричать, но не смогла издать ни звука, как это бывает во сне.

— Неэффективная у вас команда, — мертвый Джеймс с осуждением посмотрел на меня помутневшими глазами, — если бы мои работники так же нерасторопно трудились на ферме, я давно уволил бы их всех. Вряд ли ты и твои друзья быстро разберетесь в этом деле. А значит я — не последний убитый. Верно, Мэри?, — сказал он, обращаясь к кому-то.

— Ты прав, Джеймс, — послышался клокочущий голос откуда-то сзади.