Пертская красавица (ил. Б.Пашкова)

Скотт Вальтер

– Я, Генри Смит, проживающий в городе Перте, в

Уинде, честный и верный человек и свободнорожденный,

принимаю на себя долг заступника этой вдовы Магдален и

этих сирот и буду сражаться в ее споре со всяким, кто равен

мне по состоянию, доколе достанет дыхания в моей груди.

Да помогут мне в час нужды бог и добрый святой Иоанн!

Приглушенный ропот прошел по собранию, показывая,

как жадно хотели присутствующие божьего суда и как они

были

уверены в исходе поединка.

Сэр Патрик Чартерис не преминул затем лично отпра-

виться к королю и потребовать его разрешения на рассле-

дование убийства Оливера Праудфьюта посредством

божьего суда, как позволял обычай, – через испытание

гробом или, если явится нужда, посредством поединка.

Этот свой долг он исполнил, как только разошелся го-

родской совет, в частной беседе с королем.

С сильной досадой услышал Роберт III о новом непри-

ятном осложнении и повелел сэру Патрику и противной

стороне явиться на следующее утро, после ранней обедни,

на королевский совет, где его величество изъявит свою

волю, а тем временем в Дом Констебля был отправлен

королевский гонец с повелением истребовать у сэра Джона

Рэморни список его слуг и приказать ему под страхом су-

ровой кары оставаться в Перте со всею своею свитой и

ждать королевского решения.

ГЛАВА XXI

Ристалище готовь согласно правил,

Пора кончать – пусть бог рассудит нас!

«Генрих IV», ч. II*

В доминиканском монастыре, в том самом покое, где

происходил королевский совет, король Роберт сидел со

своим братом Олбени, который в напускной добродетели и

подлинном искусстве лицемерия всегда умел подчинить

своему влиянию слабовольного государя. Да и что тут не-

естественного, если тому, кто не способен видеть вещи в их

истинном очертании, цвете и виде, они представляются

такими, какими их рисует ему дерзкий и коварный человек,

облеченный к тому же правами близкого родственника.

Тревожась, как всегда, за несчастного сына, окружен-

ного дурными советчиками, король и теперь старался

склонить Олбени к своему мнению, снимая с Ротсея вся-

кую вину в смерти шапочника, хотя сэр Патрик, не скры-

вая, представил свои подозрения на суд короля.

– Какое несчастье, брат Робин, – говорил король, – ка-

кое печальное стечение обстоятельств! Пойдет раздор

между знатью и здешними городскими общинами, как шла

между ними вражда во многих отдаленных землях.

Во всем

этом меня утешает только одно: поскольку сэр Джон Рэ-

морни уже удален от двора герцога Ротсея, никто не может

утверждать, будто бывший конюший принца или кто бы то

ни было из его людей, совершивший это кровавое деяние

(если оно впрямь совершено кем-либо из дома Рэморни),

пошел на него в угоду моему бедному мальчику или по его

наущению. Я уверен, брат, ты и я – мы оба можем засви-

детельствовать, как охотно Давид ответил согласием на

мою просьбу уволить Рэморни со службы после той драки

на Кэрфью-стрит.

– Да, я хорошо это помню, – сказал Олбени. – И я на-

деюсь, что отношения между принцем и Рэморни не во-

зобновились после того, как Ротсей как будто согласился

уступить желанию вашего величества.

– Что значит «как будто»! – возмутился король. – Не

возобновились ли отношения? Что хочешь ты сказать

этими словами, брат? Разве Давид не обещал мне рас-

статься с Рэморни, если это несчастное дело на Кэр-

фью-стрит будет замято и сохранено в тайне, потому что

Рэморни, признал он, злой советчик, которого люди неда-

ром считают способным вовлекать его в подобные безум-

ства? И разве принц не согласился, чтобы мы подвергли

этого злого советчика изгнанию или другой подобной каре,

какую нам угодно будет на него наложить? Почему же,

брат, ты сомневаешься в том, что изъявления принца были

искренни и что он верен своему слову? Вспомни, Робин:

когда ты посоветовал не изгонять Рэморни, а наложить

тяжкую пеню на его поместья в Файфе, принц заявил, что

не только для Рэморни, но и лично для него предпочти-

тельнее будет отправить Рэморни в изгнание!

– Я это помню, мой высокородный брат. И, право, я

никогда не заподозрил бы, что Рэморни может еще сохра-

нить такое сильное влияние на принца, после того как

своими советами поставил его в столь опасное положение.

Но мой царственный родич сам признался, склоненный на

то вашей милостью, что если оставить Рэморни при дворе,

то он и впредь будет влиять на него. Я в тот раз и сам по-

жалел о своем совете заменить изгнание пеней. Но тот

случай – дело прошлое, ныне же совершено новое озорст-

во, сопряженное с большой опасностью для вашего вели-

чества, равно как и для вашего царственного наследника и

всего королевства.

– Что ты говоришь, Робин! – сказал малодушный ко-

роль. – Могилой наших родителей, душою Брюса, бес-