Перун. Избранник богов
Шрифт:
– Слава богам, ливень лес затушил. – Пыхтя и отдуваясь под восьми пудовым весом брата молвил Буян. Болтавшая у него на боку секира создавала сильное неудобство.
Где посеял своё оружие Братислав, Перун не знал. Скорей всего оно сгорело вместе с одним из ходячих покойников. Первые лучи восходящего солнца, прорезали черные тучи. Наполняя долину ночного ужаса, багровым цветом. Добравшись до реки, путники пошли вдоль берега в сторону парующего, обгорелого леса. Обернувшись в последний раз на село, завидя лучи рассвета, он удивился:
«Если
Перун уставился взглядом в тощую стариковскую спину. Но волхв лишь раздражённо повел костлявыми лопатками. Тяжёлая ноша давила на плечи. Братислава они тянули с Буяном под руки. И хотя тот ступал ногами сам, по ощущениям весил здоровяк не менее девяти пудов. Поредевшая стена погоревшего леса была так далеко, к тому же приближалась очень медленно.
– Быстрее, улитки! – Рявкнул Братислав.
Буян и Перун лишь тяжко вздохнули. Настраивая себя на долгий изнурительный путь.
Глава 4
Они шли вдоль берега реки всё утро, и весь день. Лишь изредка останавливаясь на короткий отдых. Преодолев за утро долину, и войдя под защиту хвойных крон леса, скитальцы несказанно обрадовались дороге, петляющей вдоль обрывистого берега. Хотя дорогой эту наезженную колею можно было назвать с натяжкой.
Далее река делала плавный поворот, вместе с тем начиная разрастаться вширь. Вскоре противоположный брег чернел полосой леса на горизонте. «Бычок» именно так называл реку Буян, так и манила в этот знойный день окунуться в тихие прозрачные воды.
Вконец измучавшись и наколов ноги, Перун научился не обращать внимания на ноющую боль. Сухая высохшая на солнце трава оставляла отметины на коже похлеще плетки. Не помогала даже намотанная в несколько слоев на ступни рваная рубаха. Обнаженное промерзшее тело, поначалу радовалось утренним лучам, жадно впитывая тепло в застуженные члены. Но к полудню уже страдало от палящего солнца.
Шествовавший впереди волхв то и дело с нескрываемым любопытством поглядывал на безобразно вздутый шрам. На обгорелом животе юнца. Раны на голове тоже, как и не было. Во время привала найдёныш то и дело пытался завести с волхвом разговор на эту тему, но тот лишь отмалчивался.
– Вот сука! – Ругался Братислав. – Мало нам ночью досталась так ещё эта проклятая жара. Эй старик! Давай привал устроим. Заодно и искупнёмся….
– Обязательно устроим. – Бросил через плечо Светозар. – Вот как дойдем до рыбацкой деревушки, так сразу и привал.
– А скоро эта твоя деревушка?
– С такими темпами к вечеру доберемся. – Недовольно брякнул старик и зашагал ещё быстрее.
– Жрать охота. – Взвыл Буян. – А старик прав, где—то здесь живет Карась с семьёй.
– Это тот который нелюдимый? – Морща лоб спросил Братислав.
– Он самый. Рыбу нам прошлой весной на ярмарку привозил. Ещё Марфу за своего сына сватал.
– Как не вспомнить. – Тяжко вздохнув отвечал Братислав.
– Так что нас там покормят? – С нескрываемой надеждой поинтересовался Перун. – Родственники ваши?
Буян злобно шикнул:
– Сказано тебе, нелюдимые! Живут затворниками. Никого к себе не впускают и сами ни к кому в гости не ездят. Раз в сезон, приезжает Карась в наше село, зерном да солью затариваться. Скорей всего нас и на порог не впустят….
– Впустят. – Угрожающе пообещал Братислав. – А не впустят так я их лачуги с землей сравняю.
Лишь к вечеру они вышли к небольшой долине, с вырытыми в земле двумя землянками и одним подкошенным от старости срубом. Меж жилищами были натянуты сети и неводы. У стен стояли остроги и снасти. Одиноко покачиваясь на волнах привязанная коротким шнурком к колышку лодка.
– Похоже хозяев нету дома. – Тяжело переводя дух заметил Братислав.
Старик лишь поднял кулак вверх призывая к молчанию. Жестом наказал оставаться на месте. И натянув тетиву на лук направился в сторону жилищ. Мягко ступая по травяному настилу.
Парни, опустив Братислава на землю замерли в ожидании. Буян потянул за пояса свой топор и встал наготове.
Старик, обойдя в двор, заглянул в избу, еще раз неспешно осмотрел двор. Ненадолго исчез в одной из землянок, но вскоре призывно помахал. Подняв Братислава на ноги, троица направилась к старику.
От землянки исходил зловонный смрад. На зубах появился сладковатый привкус. Заглянув в черный зев входа Перун к своему отвращению рассмотрел четыре безжизненные тела. Двое мужских и двое женских.
Понемногу привыкшие к темноте землянки глаза вычленили лежащую у порога громадною дохлую собаку. Рои зеленых мух, побеспокоенные брошенным внутрь камнем, роились и жужжали. Тела рыбаков были черные, с высушенными конечностями. Перекошенные ужасной гримасой лица, с выеденными червями глазами и жутко оскалившимися черепами. Старик молча прикрыл лаз землянки. И молвил:
– Та землянка пуста. Буян посмотри внутри, может что поесть найдёшь. А вы хлопцы ступайте в избу. Я пока еще раз обойду, осмотрюсь. Что—то здесь нечисто.
– Думаешь проделки колдуна? – Сдвинув складки на лбу спросил Буян. – Может лесные разбойники?
– Чего гадать?! – Рявкнул Братислав. – Сказано тебе ищи чего пожрать! Пойдем Перун, я уже ног не чувствую.
Изба, заваленная набок, по меркам хаты мельника крошечная, возвышалась на столбах у самой воды. К распахнутому настежь входу вели истлевшие от времени скрипучие ступени. Внутри царил полумрак, скверно освещавшийся через маленькое вырубленное в стене окошко. Он ожидал увидеть внутри привычную для глаз обстановку. Печь, стол, лавки. Шкафы и полки с посудою. Вместо этого в полупустом помещении пол был услан камышом. Небольшой столик посреди халупы с стоящей на нём огромной металлической чашей. Да небольшой очаг в дальнем углу вот и всё.