Первая кровь
Шрифт:
— Побачим, хто еще пожалеет! — Глазки Пантелея недобро сверкнули. — Давай быстрей шевелись! Петро!
— Ась? — отозвался один из полицаев.
— Хлянь жмуров. Кохо эта хнида замочила?
— Да то ж Веревка! — узнал вора Петро, склонившись над трупом. — Вот харю-то ему разворотило… — Полицай передернул плечами: — Жуть!
— А второй? Тоже жмур?
— Не-е, сопляк, вроде живой… Тю, да это ж оголец, который Веревку утром спалил…
— Заткнись, дятел! — одернул напарника Пантелей. — Лучше аусвайсу возьми!
Петро подошел к Сандлеру и выдернул из окровавленных пальцев Михаэля удостоверение личности —
— Держи, старшой. — Петро передал документы Пантелею.
Полицай развернул «аусвайсу» и пробежался взглядом по строчкам «зольдбуха». По мере чтения документа кирпичный румянец любителя «зеленого змия» немного полинял: Пантелей побледнел и как-то съежился, умудрившись махом уменьшиться в размерах. В «зольдбухе» в особой графе стояла обязательная отметка Генетического Департамента: чистокровный ариец! Втянув голову в плечи, он протянул бумаги Сандлеру дрожащей рукой:
— Герр официр… герр… ошибочка вышла… мы ж не со зла… так… стреляли… вот и… — заикаясь, залебезил полицай.
Сандлер резко выдернул здоровой рукой документы из потных волосатых рук Пантелея.
— Руссиш швайн! — прошипел он сквозь зубы, впихивая бумаги в карман. — Вешать надо таких… Пули жалко…
— Герр официр… вы поймите, мы тоже свое дело делаем… Петро, чё встал? Помоги господину офицеру — не видишь, ранен он! Перевяжи… чем-нибудь…
— Герр Сандлер, — Петька подвинулся к наставнику и зашептал на ухо. — Мы этого Веревку полицаям отдали… Почему его отпустили?
— Интересный вопрос, — согласился Михаэль. — Слышь, рожа, почему отпустили этого уголовника? — Сандлер указал на труп вора. — Мои курсанты вам его передали. Почему он не за решеткой? Насколько я понимаю, это как раз ваша работа или нет?
— Так это, сбех, засранец, херр официр! — нашелся Пантелей. — По дорохе в участох и сбех!
— Врет он! — просипел очнувшийся Путилов.
— Вовка, живой! — Петька подскочил другу и помог ему встать на ноги. — Ты как?
— Так себе, — кашлянул Путилов, отирая ладонью кровь с разбитого лица. — Брешет он, герр Сандлер, — вновь повторил Вовка. — Я сам слышал…
— Шо ты слыхал, сопеля? — встал на дыбки Пантелей. — Да я тебя…
— Молчать! — резко скомандовал Сандлер, и полицай заткнулся, словно язык прикусил. — Давай, Путилофф, продолжай.
— Этот, — он указал на труп, — говорил второму, что заплатил патрулю…
— Ах ты… — задохнулся от ненависти Пантелей. — Герр офицер, вы кому верите — этому малолетке или уважаемому человеку? Да чтобы я…
— Не ори! — вновь прикрикнул на полицая Михаэль. — Вольф, ты уверен?
— Уверен, герр Сандлер. Могу дословно: «Пантелей, хоть и сука, на понятия положившая, но все ж свой… Одно время вместе на крытке парились, из одной шлемки баланду хлебали… Но балабасов запросил столько, что я у него теперь за движок [68] прокатываю», — оттарабанил Вовка на одном дыхании.
Пантелей после его слов даже лицом потемнел.
— Хочешь сказать, что пацан это сам выдумал? — вкрадчиво осведомился Сандлер, не отрывая взгляда от глаз уголовника, одновременно нащупывая здоровой рукой кобуру. — Знаешь небось, что за взятку положено? — Заговаривая зубы полицаю, Михаэль медленно расстегнул клапан и прикоснулся к рубчатой рукоятке «люгера». — Пеньковый галстук тебе
68
Движок (тюремный жаргон) — должник.
— А вот хрен тебе! — Пантелей вскинул автомат и нажал на гашетку.
Вовка, стоявший рядом с Пантелеем, бросился на полицая и повис у него на руках.
«Тра-та-та-та-та!» — звук автоматной очереди расколол тишину пустыря, остро запахло пороховыми газами. Ствол автомата, с повисшим на нем курсантом, увело в сторону. Добрая часть очереди досталась одному из напарников Пантелея. Пули с влажным чавканьем выбили из его тела фонтанчики крови. Полицай захрипел и выронил оружие из ослабевших рук. Завалившись на землю, он пару раз дернулся и затих. Пантелей, не ожидавший такого развития событий, замешкался, пропустив момент, когда Сандлер вскинул руку с пистолетом. Коротко треснул выстрел. На этот раз немец не промазал: точно в ложбинке между глаз Пантелея образовалось аккуратное красное отверстие. Горящие бешенством глаза полицая враз потухли, как будто кто-то неожиданно «повернул рубильник». Увлекаемый вперед тяжестью курсанта, до сей поры не разжавшего руки, Пантелей впечатался лицом в землю. Вовка едва успел откатиться в сторону. Сандлер резко повернулся на каблуках и взял на мушку последнего оставшегося в живых патрульного, которого сотрясала крупная дрожь. Еще бы, буквально за мгновения он стал свидетелем смерти напарников! И возможно, сейчас наступит и его черед.
— Ствол на землю! — приказал Сандлер.
Полицай безропотно скинул автомат с плеча.
— Молодец! — кивнул Сандлер. — Незнанский, Чернюк, оружие соберите! И держите этого деятеля на мушке!
— Яволь, герр Сандлер! — Мальчишки с достойным рвением бросились исполнять приказ мастера-наставника.
Через секунду пара стволов была направлена на единственного выжившего в перестрелке блюстителя порядка.
— Я… присяду… можно? — едва слышно попросил Петро.
— Ноги не держат? — «заботливо» поинтересовался Сандлер. — Присядь пока.
Полицай плюхнулся задницей на бревна, пачкая штаны кровавыми сгустками.
— Путилофф, — позвал Вовку Сандлер.
— Я, герр мастер-наставник! — откликнулся мальчишка, закидывая на плечо оружие Пантелея.
— Вот мы и в расчете, Вольф…
— В расчете?
— Угу, в полном, — кивнул наставник. — Ты же мне сегодня жизнь спас… Так-то! Не отведи ты автомат в сторону, лежал бы я сейчас, нафаршированный свинцом, как рождественский гусь яблоками!
— Ну так и вы в свое время за меня вступились…
— Хочешь сказать — долг платежом красен?
— Да я как-то и не думал об этом, — пожал плечами Вовка. — Просто по-другому не мог… Эти уроды — нелюди, враги, а вы… вы…
— Ну договаривай, Путилофф.
— Вы хороший человек, герр Сандлер и… свой…
— Мне лестно, честное слово! — грустно улыбнулся Михаэль. — Ну а ты, Вольф, поднялся еще на одну ступеньку в понимании отношений между командиром и подчиненным… Ну да ладно, оставим лирику! — Сандлер подобрался, забыв о боли в раненом плече. — Слышь, как там тебя? — окликну он полицая, тыча в его сторону стволом «люгера».